Алхимия лжи - стр. 24
– Ты что, сказала им, что моя фамилия Вернер? – таращусь на тетку с такой ненавистью, на какую только способна. – Что за дикие шуточки?
Козлов переводит хирургу мои посылы. Тот хмурится, переглядывается с коллегами. Не нравятся мне эти взгляды. Обычно после таких переглядок мне вкалывали очередную порцию транквилизаторов.
Тетка еще громче охает и ахает.
– Какое, по-вашему, сегодня число? – спрашивает меня переводчик.
– Откуда мне знать? Может я тут провалялась без сознания две недели и теперь за окном лето.
– Но сейчас действительно лето. Сегодня пятнадцатое августа, – он показывает календарь в телефоне.
– 2017-й? – мотаю головой. – Не может быть…
Вопросительно смотрю на тетку. Та кивает. Ничего не понимаю, я что, все это время была в коме?
– Что вы помните?
– «Москва-Сити». «Эпсилон». Закончилось собрание акционеров. В сопровождении главы безопасности я иду к лифту. Спускаемся на парковку. Я сажусь в служебный «Майбах». И… – я запинаюсь.
– И? – торопит меня Козлов.
– И все… – удивленно отвечаю я.
А действительно, что дальше? Ведь что-то же было. Вспомнила! Кто-то из силовиков сел в машину, поздоровался, поздравил с успешно проведенной операцией, тихо и вкрадчиво заговорил со мной о будущем. Помню цитрусовый аромат его туалетной воды и мягкий, убаюкивающий тенор. А вот лица не помню. Помню, как зевнула, захотелось спать. Потом провал. Что он говорил? Ведь он что-то говорил… при чем очень важное…
– Какого числа это было?
– Двадцатого мая 2016-го. Это была пятница. Конец рабочей недели.
– Где, по-вашему, вы были год и три месяца? – с насмешкой спрашивает переводчик, похоже мои слова его не убедили.
– Не знаю. Честно говоря, я не удивлюсь, если мне все это снится.
– К сожалению, это не сон. В вас стреляли прямо перед полицейским участком.
– А что я там делала?
Тетка намеревалась мне что-то рассказать, но врачи бесцеремонно выталкивают ее в коридор, а переводчику дают инструкции, что можно, а что нельзя говорить. Жаль, что я не знаю итальянский, но «читая» лица медперсонала, могу предположить, что в ближайшие часы меня переведут в психиатрию.
– Назовите для протокола ваше имя и фамилию? – переводчик опять сует мне под нос мобильник.
– Меня зовут Александра Гордеева.
– Сколько вам лет?
– Смотря какой сейчас год. Лично я склонна не верить в ваши бредни.
– Хорошо, – он тяжело вздыхает, – допустим сейчас май 2016-го. Сколько вам лет?
– Полных двадцать шесть.
– Где вы проживаете?
– В Москве, – не хочу афишировать апартаменты в «Москва-Сити» и называю адрес родительской квартиры.
– Последнее, что вы помните – события двадцатого мая 2016 года?