Алхимик (сборник) - стр. 41
– Если мы хотим бежать, то уже пора.
– Ну еще бы!
В зале стояли плетеные корзины с наплечными лямками, куда были сложены наши ничтожные пожитки. Крохотная кучка самого важного. Так мало осталось от моей прежней жизни! Несколько шерстяных одеял, еда и кувшины с водой. Да, еще Пайла и Джайала. Больше, чем вообще может просить человек.
Мы закинули корзины на плечи, и я застонал, ощутив вес своей.
– Праздная жизнь, – заметила Пайла. – Джайала поднимает больше, чем ты.
– Ну, не так уж все плохо, надеюсь. В любом случае ничего такого, чего не вылечит долгая прогулка.
Мы вышли, таясь, на улицы и стали петлять по переулкам. Бежали как можно быстрее к воротам Каима, стремясь в открытые поля. Я чувствовал, как пузырятся в душе смех и радость освобождения. Кожа горела, волосы слиплись, но я был жив – в первый раз, быть может, за почти двадцать лет.
Тут переменился ветер, и на нас нанесло клуб дыма. Один из моих адских детекторов – теперь они маячили часовыми на каждой улице.
Джайала вспыхнула, как масляная лампа.
Пайла тихо ахнула.
– Ее только вчера лечили, магия еще видна. Обычно я после заговоров Скацза держу ее дома.
Быстрым кошачьим движением она накрыла Джайалу плащом, заглушив синее сияние. И все равно оно пробивалось наружу. Лицо Джайалы светилось неземной тенью. Я взял ее на руки, уткнул лицом себе в грудь. Еле удержал.
– Не показывай лица, детка.
Мы прокрались через город и с наступлением темноты оказались в полях. Шли по проселочной дороге, пытаясь скрыть роковой оттенок кожи моей дочери, но предосторожности были тщетны. Крестьяне на дороге увидели его и бросились прочь, ахнув, а мы поспешили дальше, но за спиной уже были слышны крики – за выдачу мага полагалась щедрая награда.
– Не успеем, – сказала Пайла.
– Бежим быстрее!
И мы побежали, оступаясь и спотыкаясь. Я сразу запыхался от неожиданной нагрузки – не годился сейчас для бега, после двух лет, проведенных в тюрьме. Через минуту я уже хватал ртом воздух, через две – круги поплыли перед глазами и меня шатало. Но мы бежали – Джайала теперь на своих ногах, таща меня за собой. Она была куда здоровее меня.
Сзади отдавались крики стражников. Они нагоняли.
Впереди поднималась черная стена терновника.
– Стоять, именем Каима и мэра!
Пайла на ходу раскочегарила балантхаст, зажгла запал. Приготовилась стрелять в землю, в корень куста.
– Нет! – прохрипел я. – Не так. – Приподнял устройство, чтобы оно смотрело выше, в переплетение ветвей. – Не трогай корней, задействует только ветви.
Пайла посмотрела на меня недоуменно, потом резко кивнула. Балантхаст взревел. Синее пламя вырвалось из сопла, поджигая ветви. Терновник корчился и испарялся, открывая глубокий узкий коридор дымящихся и дергающихся плетей. Мы бросились в прорез, а за нами снова раздался крик: