Альфонс ошибается однажды - стр. 8
А мимо пролетали улицы, машины, дома… Потом пошли березки, сосны… и вот оно – озеро!
Большое, чистое, так и манит к себе после дневного пекла. И никого вокруг! Это ж надо – такое место славное нашел!.. Хотя нет, вон там горит костерок…
Возле этого костерка Данил и заглушил свой мотоцикл.
– Ого! А мы уж заждались!!! – подпрыгнула к подруге вездесущая Милка. – Ждем-ждем! Данил еще когда сказал, что за тобой поехал, а сам…
– Мил, ну чего ты как маленькая, вдруг они чем-то там занимались… – пристыдил подругу Пашка. И тут же переключился на приехавших: – Дань, я мясо подготовил, углей полно – вон сколько берез мы с Милкой сожгли, сейчас хоть всю ночь шашлыки жарь – не остынут.
– Ну уж прямо и берез! – фыркнула Милка. – Можно подумать, нам тоже вдвоем заняться было нечем, кроме как вам тут березы жечь! Лян, давай салатик накромсаем, а мужики мясом займутся.
– Ну уж нет! Я только в воду! – фыркнула Лянка и властно приказала: – Мужики! Всем зажмурить глаза! Я буду купаться… немножко не в купальнике! Так что… Пашка-умница, вон как голову вывернул, а ты, Данька, чего?
– Так Пашке что остается? – отбрехивался Даня. – Он если сам не отвернется, ему Милочка всю башку напрочь открутит, а я… я не могу от красы неземной оторваться. Так что… пусть мне башку отвинтят, буду смотреть, и хоть ты меня режь!
– Хорошо… – насупилась Ляна. – Но только смотреть! Ни шага в мою сторону, ясно?! Милочка, проследи!
Милочка, конечно же, проследила, но удержать здоровенного Данила было не в ее силах. Едва светлая голова Лянки отдалилась от берега, как тут же раздался Милкин истошный визг:
– Лянка-а-а!!! Он вырывается! Я его… Блин, да я ж его не удер… Пашка! Не лезь! Не поворачивайся!…Лян! Ты в каком белье?! От «Орхидеи»? Тогда, может, фиг с ним – пусть лезет в воду? Я боялась, вдруг он тебя в отечественном лифчике увидит… Лянка, он уже полез!!! Пашка! Отвернись, гад такой, Лянка же не в купальнике! А на ее «Орхидею» тебе не фиг пялиться!
Лянка даже не оборачивалась – она свободно плыла к середине озера, а за ней широкими гребками несся Данил.
Милка только весело фыркнула:
– Надо же – охраняй ее… А самой по фиг…
И она в который раз залюбовалась подругой. И как это у маленькой, тоненькой Ляночки получалось так быстро охмурять серьезных, красивых мужиков? Вот она, Милка, за своим Пашкой пять лет ходила, пока он не догадался на нее внимание обратить. Хотя… это и понятно – Милка ни фигурой не отличалась, ни прочей внешностью… не то что Ляночка. С виду такая беззащитная, хрупкая, нежная капризка. Вроде бы и ничего сама не может, не умеет. Глазки растопырит, ресничками два раза хлопнет, включит «ляльку», как она это называет, и все – ради нее уже готовы горы свернуть. Мужики просто как дети! Эх, не видели они, какой Лянка может быть жесткой, железной прямо. Милка даже сама ее иногда боится. Особенно когда в делах на работе напортачит. Приходит такая вот Ляночка-беляночка, волосы свои золотистые в пучок сзади свернет, на нос еще очки напялит, и… летят по родному агентству пух и перья! Разносит так, что в соседнем магазине люди приседают. Или еще губки свои подожмет, глазки сощурит… ну, блин, держись – точная примета, что Лянка какую-то подлянку выдумала. А эти мужики думают – девочка-ромашка! Эх, Милке б так научиться!