Алёшка! Ты попал! - стр. 40
Анфиса бережно взяла меня под руку. Я хотел было отстраниться. Мол, не маленький, сам пойду. Но решил, что близкий контакт не помешает. Так мы дошли до подъезда, затем поднялись на лифте на девятый этаж. Прошли немного, и женщина открыла дверь в квартиру. Я, прихрамывая, зашел внутрь.
Ого! Вот это апартаменты. Всё сделано с большим вкусом: сначала явно разработали дизайн, лишь потом начали превращать его в реальность. Анфиса проводила меня в большую гостиную, помогла улечься на диван. Затем принялась суетиться. Сняла обувь, подложила подушку под голову, сбегала куда-то и принесла аптечку. Раскрыла её и только теперь, покраснев, спросила:
– Простите, пожалуйста, как вас зовут?
– Алексей. А вас?
– Анф… Агата. Меня зовут Агата.
– Очень приятно.
«Ого, так мы ещё и под своим именем не желаем знакомиться?» – подумал я. Стало интересно. Почему она так себя ведёт?
– Простите ещё раз, что я вас сбила, – сказала жена Жарова, заглядывая мне в глаза в поисках сочувствия и понимания.
– Случается, – сказал я. Но постарался, чтобы не прозвучало слишком легковесно. Иначе она может подумать, что правда ничего особенного не случилось. В таком случае она меня быстро спровадит. – Правда, вы меня могли сделать инвалидом.
– Боже… – Анфиса закрыла рот ладонью.
Я протянул руку, мягко взял её запястье, опустил белую руку с красивым гранатовым браслетом вниз.
– Не волнуйтесь вы так. Ведь всё обошлось. Правда, помощь мне не помешает, – я сморщился, поскольку забыл – пальцы-то у меня ободраны.
– Бедненький, – пробормотала Анфиса. – Ой, сначала ведь обработать нужно. Может быть, – сказала смущенно, – вы смоете… это всё?
Под «этим всем» она имела в виду пыль, грязь и кровь на моих ладонях и коленках.
– Да.
– Пойдемте, я провожу вас в ванную, – сказала жена Жарова. Помогла мне подняться и дойти до ванной комнаты, которая оказалась очень большой. Тут разместились свободно унитаз, биде, две раковины с общей столешницей, большая джакузи и даже вместительная душевая кабина. Я уселся на маленький табурет, посмотрел на Анфису выжидательно. Стало интересно: что она делать будет? Руки понятно, а коленки?
Она не растерялась. Очень осторожно промыла мне раны на ладонях и пальцах, обработала их перекисью водорода, забинтовала и наклеила пластыри. Я мужественно всё вытерпел, не издав ни звука. Кажется, женщина оценила. Когда с руками было покончено, она вопросительно посмотрела на мои ободранные колени, торчащие из-под разорванных штанин.
– Вы не могли бы… – начала говорить и смутилась. «Надо же, какая она забавная! – подумал я. – Когда общалась с Алевтиной, была ну прямо статусная дама, вся из себя такая жёсткая и властная. А тут строит из себя романтичную тёлочку, очень странно».