Алена Винокурова. Женщины любят вопреки - стр. 9
– Я тебя разочарую, Димон, но у некрасивых тоже.
Когда мы остались вдвоем с Пашей в кабинете, он кашлянул и обратился ко мне:
– Ален, ты это, не обижайся на меня за майора, я не хотел тебя уесть, просто я не в форме что-то…
– Что-то случилось?
Паша тяжело вздохнул и потер лицо руками.
– Надя развода хочет, собрала пацана, уехала к своей маме.
Свою жену Паша встретил еще в школе. Когда в десятом классе пришла новенькая Надя Подтыкайлова, тогда Паша Овсянников и пропал. Сразу и на всю жизнь. Надя была из семьи военных, поэтому мечты Паши о службе в милиции восприняла благосклонно и поддержала его. Не было у Нади вопросов к Паше, когда они встречались, ни с его мизерной стипендией, ни с нищенской лейтенантской зарплатой, когда поженились, ни к проживанию совместно со свекровью молодой семьи. И Паша был абсолютно уверен в своей Наде, как в самой надежной и любимой женщине, на чью любовь и поддержку он может рассчитывать всегда, чтобы ни случилось.
– У нее кто-то появился? – осторожно задала я вопрос.
– Как будто бы нет, – пожал плечами майор Овсянников.
– Тогда почему?
– Прихожу поздно, ухожу рано, ей внимания не уделяю, сыном не занимаюсь, никуда не ходим, нигде не бываем, она устала и лучше она будет одна, зная, что ей не на кого рассчитывать, чем со мной, все время, оставаясь одна, и решая проблемы самостоятельно, – заворчал Паша, видимо цитируя супругу, – а, что я сделаю? Пойду охранником в банк, но с 9 до 18? Так ей будет лучше? Вот начальником отдела стал, денег стало чуть больше, думал: поедем, отдохнем всей семьей…А, вот тебе, Паша, кукиш с маслом…
– Ну, подожди, может, сейчас остынет и передумает, вы сколько лет уже вместе, это так просто на помойку не выкинешь.
– Хочется верить, но вас же, баб, сам черт не разберет, что у вас там в голове происходит, – бурчал Паша.
Вернулся Дима, и мы закруглили разговор. Не то, чтобы мы ему не доверяли или сторонились, просто с Пашей у нас была какая-то своя дружба на двоих.
Где-то через час приехала полковник Михеенко.
– Ну, и жара у вас, конечно, – пожаловалась она, входя в кабинет, – я не знаю, как вы, а последний раз я ела невкусный бутерброд в самолете, давайте поедим.
Она поставила на теоретически свободный стол коробку с пиццей.
– В общем, ситуация примерно такая: последние почти двадцать лет господин Бережной вел жизнь порядочную и примерную, другим на зависть, чего не скажешь о предыдущем десятилетии святых девяностых. Чем он тут у вас занимался не так примечательно, как его деятельность в столице. Каким образом его судьба свела с господином Никольским и господином Бесошвили точно неизвестно, но в 94-ом году они сколотили бригаду и начали, почти, как и все, с рэкета. К середине 95-го года под их, так сказать, крылом, было несколько крупных банков и за свои услуги они взяли мзду золотом. В прямом смысле. В ноябре 96-го года, они втроем забрали сумку с золотыми слитками в одном банке, и двинулись в неизвестном направлении через город. На Пятницком шоссе их автомобиль подрезал мотоциклист, после чего машину расстреляли из соседнего жигуля. Никольский умер на месте, Бесошвили был серьезно ранен, Бережной пострадал меньше всего, так как сидел сзади, а стреляли в лобовое, у него пуля прошла через плечо. Он и увел машину в том же неизвестном направлении. Никольского подкинули прямо перед МУРом ночью, Бесошвили на какое-то время отошел от дел, так как был серьезно ранен, и делами управлял один Бережной.