Александра. Начало - стр. 67
другая вряд ли тебе интересно общение со школьниками. Просто ты слишком вежлива, чтобы сказать мне это в лицо.
— Что значит другая? — возмутилась я. Слово «другая» прозвучало как-то не по-хорошему. Будто я сбивала юнцов с праведного пути.
— Не обижайся. Я в хорошем смысле, — поспешил оправдаться Питер. — Лекса, посмотри на себя, думаешь, я не вижу, что ты из другого мира? Ты говоришь по-другому, сидишь по-другому, ходишь по-другому. Ощущение, будто тебя с пеленок учили этикету. А ты втайне от консервативных родителей изучала боевые искусства, а потом сбежала из дома и пошла по стопам Бэтмена. Ведь это так? Я угадал? Ты бунтарь?
Сказать, что я опешила, — значит, ничего не сказать. Я во все глаза смотрела на Питера и совершенно не знала, что ему ответить. Ведь признаться, что ничего не помню, я не могу. Выводы и предположения Питера застали меня врасплох.
— Можешь не отвечать. Это риторический вопрос, — будто прочитав мои мысли, сказал Питер после минутной паузы, когда, видимо, понял, что ответа от меня не дождаться.
От предположений Питера у меня из головы вылетели все вопросы, которые я планировала ему задать. Его слова упали в уже и так переполненную копилку загадок. «Другая»... Тяжело судить о себе, ведь сам себя не видишь и оценить не можешь, а со стороны виднее. Но как подойти к другому человеку и попросить себя описать? Никак.
— Можно еще один вопрос? Не риторический, — улыбнулся Питер.
— Давай, — неуверенно ответила я, уже опасаясь его вопросов.
— Часто у тебя такое с глазами?
Не зря боялась. Очередной вопрос, на который нет ответа. Снова нужно выбирать: врать или честно признаться, что не знаю. Я понимала, о чем именно спрашивает Питер. Когда я увидела свое отражение в зеркале, решила, что мне померещилось, но, вспомнив слова Питера на стоянке, начала сомневаться. Ни единого логического объяснения я не нашла. Но все же лучше уточнить, вдруг мы видели не одно и то же.
— Что ты имеешь в виду?
Тайлер зашуршал на своем стуле, и я почти что почувствовала, как его любопытное ухо плавно ложится на наш стол. Я зыркнула в сторону парня, чтобы тот постыдился подслушивать, но Тайлер или жутко недогадливый, или ему абсолютно все равно, что о нем думают.
— Они покраснели, были багровыми, как кровь. Я сначала подумал, что мне показалось, но нет, глаза полностью изменили свой цвет. Честно, они мне слегка напомнили тот случай в палатке. Твои глаза горели таким же огнем, ей-богу, как пролитая на солнце кровь.
Нет, мы с Питером видели одно и то же.
— Странно. Я никогда подобного не замечала, — как можно непринужденнее соврала я.