Албанец. Хищник, который меня украл - стр. 13

— Это я, но…

— Прекрасно, — перебил он. — И больше я не желаю слышать всякую чушь из твоего скверного рта. Иначе я вырву тебе язык.

Эта угроза прозвучала так, как будто и не была угрозой, а лишь констатацией факта. Обычное дело, которое ничем особенным не удивляло хищника. И я не сомневалась, что подобные вещи он уже проделывал не раз.

Но даже такое понимание не уберегло меня от новой попытки объясниться:

— Умоляю, Дасар!..

Хищник уже собирался отойти от меня, но тут остановился. Он присел на корточки, но всё равно остался выше меня. Я смотрела на него, задрав голову. Шея болела, помня его жестокие пальцы, которые сделали меня безвольной игрушкой в его руках.

— Умоляешь?.. — тихо спросил он. — Как это мило. Тогда умоляй громче, пока у тебя ещё есть такая возможность.

— Выслушайте меня, пожалуйста.

Я придвинулась к нему на коленях, и охранник за спиной тут же вскинулся. Однако Дасар остановил его жестом. А затем внезапно коснулся моих губ подушечками пальцев.

— Грязная сука, — едва слышно произнёс хищник, — что бы ты мне ни предложила, тебе не протянуть долго.

— Я могу доказать, что вы ошибаетесь.

Его палец скользнул мне в рот. Я вздрогнула, но Дасар не дал мне отстраниться. Он медленно провёл кончиком пальца по зубам, а затем дотронулся до языка.

— Даже немного жаль убивать твою красоту, — сказал хищник. — Но ведь язык тебе не так уж и нужен?

Освободив мой рот, он встал. А я, умытая слезами, так и осталась на коленях.

— Разрешите мне спеть…

— Что? — Дасар удивлённо поднял брови. — Спеть? Ты не поёшь, а визжишь свои мерзкие песенки. Хочешь меня убить своим гадким голосом?

— Разрешите… И тогда вы поймёте, что я — не Марилена.

— А это будет забавно! — хохотнул мужчина, стоявший у поручней.

Кажется, ему особенно нравилась происходящая сцена. Он прямо-таки упивался моим унижением.

— Тебе нравятся плохие певицы, Энвер? — усмехнулся хищник.

Энвер — вот как звали того, кто привёз меня сюда. Нет, пожалуй, для простого охранника он слишком нагло себя ведёт.

— Мне не нравится, что ты хочешь отрубить ей язык до того, как я мог бы его использовать по назначению, — ответил Энвер и сощурился. — Пусть поёт. А потом я сам заткну ей рот.

— Ну, как хочешь… — равнодушно бросил Дасар и вернулся к столику с завтраком. Взяв своей громандой рукой чашку кофе, он приказал: — Начинай. Если меня не вывернет наизнанку от твоего пения, дам тебе стакан воды.

Я пробежалась глазами вокруг. Мне было страшно. Очень страшно. Невыразимо страшно.

Когда в детстве мы с Мариленой часто пели вместе. Дурачились — девчонки, что с нас взять? Даже устраивали вроде как концерты для домашних. Мне тогда не казалось, что наши вокальные данные сильно отличаются, но чуть позже стало понятно — у Мари отсутствует и слух, и голос. Даже занятия с профессиональным педагогом по вокалу слабо помогали. К тому же Марилена любила всякие «запрещённые эксперименты» вроде сигарет. А сейчас так и вовсе увлеклась кальяном и по часу не выпускала трубку изо рта.