Алая Завеса. Первый лик смерти - стр. 47
– Не приходилось, – ответил Юлиан. Второй бокал вина уже не шёл так резво, как первый.
– И то добро. Он рвался в Свайзлаутерн, жаждал установить контроль над ним, а всё из-за, что наш город построен на рухнувших некогда воротах альтернативного ада.
– Альтернативного? Как это понять?
– Понимай как хочешь. Говорят, что есть обычный ад, в который я сама слабо верю. есть альтернативный. Я никогда там не была и особо в него не верила. Жуткое место для самых отчаянных и грешных душ. Даже мне неизвестно, что они представляют из себя. Зато Акрур Эодред, похоже знал. И больше всего на свете он хотел открыть эти ворота, чтобы получить из ада то, что дало бы ему мощь, с которой мы тягаться были бы не в силах. Пополнение в свою армию, какие-то мощные артефакты, или же и вовсе то, что мы вообразить себе не могли. Как очевидно, в одиночку справиться трудно, но использовать для этого наивных людей, которым он накапал в уши идеями о свободе без господ… Для него не было ничего проще. Равно как и обрести союзников среди наших. Например Агнуса Иллиция. Наивного идиота, который с радостью передал Молтемберу схемы устройства нашего Парламента, и распорядок смены охраны. Ты же хорошо помнишь, что случилось с нашим Парламентом пятнадцать лет назад? Помнишь, Юлиан?
– Помню, – сказал Юлиан, допив второй бокал. – Он был взорван.
– Надо ли говорить, сколько было жертв? Думаю, что нет. Почему, по-твоему, был взорван именно Парламент? Потому что под Парламентом находились ворота альтернативного ада. Однако ворота не приняли его. Посчитали недостойным. Но попытку завладеть адом он не бросил. Не бросил до тех пор, пока не был побеждён. Да, Юлиан, он был побеждён и его больше нет. Но кто отменил его деяния? Кто отменил последствия войны? Кто вернул к жизни погибших при взрыве Парламента? И кто залатал раны тех, кто смог выжить?
– Разве кто-то смог выжить? – спросил Юлиан.
– Смог. И одна из них сидит перед тобой. Да, мне повезло во время этого кошмара. Так же, как повезло и Люцию Карнигану. Несколько лет после этого кошмара мы не могли спокойно спать. Жизнь была адом похуже того, что находился под Парламентом. И теперь, когда появилась тварь, которая помогла Молтемберу, как думаешь, кому не охота собственноручно прикончить его?
– Даже мне охота.
– А теперь представь моё желание. Моё чувство мести. Но даже в таком состоянии я понимаю, что смерть одного лишь Иллиция не изменит ничего. Пора бы и тебе поучиться такому терпению.
Юлиан слушал и молчал. Третий бокал словно наполнился сам собой. Бутылка уже кончалась, но юноше казалось, что ею ограничиваться миссис Скуэйн не собиралась.