Алая тигрица - стр. 46
Линн тяжело дышала, когда шла по коридорам, следуя по знакомым ходам, по которым дважды в день поднималась к лестнице. Тени вокруг нее, казалось, раздвинулись, и раз или два ей показалось, что она краем глаза уловила движение.
Легкий сквозняк пробудил в ней силу родства, и она ухватилась за нее. Она была близко, очень близко.
Линн притормозила перед последним поворотом и, стараясь не шуметь, прижалась к стене. Два охранника всегда стояли на страже перед спиральными лестницами; она уловила дрожь в воздухе от их дыхания, пульсирующее предупреждение.
Ей придется сразиться с ними, чтобы пройти.
«Боги», – подумала она, делая глубокие, тихие вдохи, как будто это могло пополнить ее силы. Она сжала в руке кинжалы, которые украла у Исьяса. Ее руки дрожали, когда она подняла клинки перед лицом в безмолвной молитве.
В коридоре за дверью послышались шаги. Прежде чем она успела среагировать, двери подземелья распахнулись, и рычание Василия эхом разнеслось по коридорам.
– …плевать, что этот ублюдок из Нандьяна приказал нам прекратить. Я заместитель начальника тюрьмы, и я добьюсь признания от этой кемейранки, если это послед…
В момент, когда Василий и его охранники завернули за угол, Линн прыгнула. Ее кинжалы прочертили две зловещие красные линии поперек горл. Их тела упали на пол с глухим стуком, и по серым доспехам заструилась кровь.
Василий отступал и кричал оставшимся двум охранникам у входа:
– Схватить ее, схватить ее!
В голове Линн стучало, ее руки дрожали, когда она сфокусировала свой затуманенный взгляд на двух охранниках, наступающих на нее.
Мастера ветра учили ее, что самые успешные воины учились у каждой из стихий, их тела были настроены на то, что лучше всего подходило в данный момент. Огонь. Вода. Воздух. Земля. Всегда приспосабливайся, всегда меняйся.
В этот момент Линн превратилась в воду.
Она скользнула под мечом первого стражника, изгибаясь вокруг его тела, как вода вокруг камня. А потом превратилась в огонь: ее рука взметнулась, кинжал вонзился ему в спину. Ее забрызгал багрянец, когда она нанесла удар.
Острая боль пронзила ее бок. Линн подавила желание закричать, когда ее чувства побледнели, превратившись в массу раскаленной добела боли.
Она споткнулась.
У нее подкосились колени.
– Я поймал ее! – прокричал четвертый и последний охранник, как ребенок, случайно поймавший в ловушку маленькое животное. – Лейтенант!
Сапоги застучали по холодному каменному полу, и Василий ударил ее коленом в живот.
Линн закашлялась кровью. Потолки подземелья то появлялись, то исчезали из фокуса, и в мерцающем свете факелов лицо Василия расплылось в ужасающей улыбке.