Алая сова Инсолье - стр. 7
— Топить будешь? — с сарказмом прохрипел вдруг недобиток. Пришел в себя? Сочувствую. А отвечать не стала, я все еще плохо умела управляться с силовыми линиями, и, хотя я изо всех сил тренировалась совмещать их со своим щелканьем, получалось пока хуже, чем просто эхолокацией.
Шага через три я все же сообразила, что можно и нормально идти, а не пятиться, как рак, волоча за собой изредка шипящее и стонущее тело. Просто развернулась, взявшись за ноги страдальца как за оглобли от тележки, и двинулась дальше про протоптанному Хрюшей пути.
— Шатт, значит, пытать, — раздалось позади. — Если моя голова еще раз стукнется о камень, ты дотащишь лишь труп, идиотка.
Точно, нехорошо так. Хм…
Недолго думая, я свистнула и, когда кабан прибежал на зов, вытряхнула из сумы драный плащ, которым укрывалась ночью вместо одеяла. Мне его одна бабушка дала в уплату за то, что Хрюша прогнал с ее двора какую-то мелкую магическую чупакабру. Эх, жаль, сейчас ветошка еще сильнее подерется. А что делать?
Не вступая в долгие дискуссии с транспортируемым телом, я деловито расстелила плащ рядом с ним на земле и ловко — сказался опыт волонтерства в хосписе — перекатила раненого на полотно. А в капюшон запихнула нижние юбки — у меня их оказалось целых пять штук, и четыре из них сразу ушли в суму. А теперь вот пригодились. Теперь под спиной раненого был плащ, а под головой — мягкая подушка. Хоть как-то убережет бедолагу от камней.
Пока я возилась, парень настороженно молчал, хотя его взгляд я физически ощущала на себе.
— Потерпи, скоро устроимся у воды, и я тебе помогу, — пообещала я и снова впряглась в поклажу, только теперь тянула не за ноги, а за полы плаща, на котором разместился раненый.
— Что ж, раз так, то благодарю, прекрасная госпожа. — В голосе недобитка прорезались искренне благодарные нотки. Хм, резко он сменил риторику. Хотя что взять с того, кого проткнули ножом и бросили умирать? Наверняка он сначала просто не понял, кто я и что собираюсь сделать. А теперь разглядел вот. — Ваша помощь будет очень… желанна. И простите мне мою недавнюю невежливость.
— Не берите в голову. Лучше вы ее, голову эту, устройте поудобнее в капюшоне, — пропыхтела я. — Хрюша, далеко еще до ручья?
— Хру-у-у!
— Ага, спасибо, дорогой…
— Только я не понимаю, вы же из церкви светоносного, не так ли? — прохрипел через какое-то время раненый. Да что ж он такой разговорчивый не к месту? — Не легче было просто исцелить на месте, а потом…
— Нет. — Я коротко мотнула головой. — Не оттуда. И прошу вас, помолчите. С вашим ранением вообще нельзя разговаривать. А если не будете слушаться, я вам рот завяжу.