Алая лента - стр. 36
Я хотела спросить про арест, но не успела, потому что Роза моментально продолжила:
– Я была бы счастлива уметь писать хотя бы вполовину так же хорошо, как она. Что насчет тебя?
– Меня? Писать? Это смешно. Я шью.
– Да нет, что начет твоей мамы.
– О, знаешь, мне нечего сказать о ней.
– Не может быть, – возразила Роза.
Я на самом деле мало что могла вспомнить о своей матери.
– Когда я была еще совсем маленькой, моя мама устроилась на большую швейную фабрику. Никто не говорил мне о моем отце, но я думаю, что он был каким-то небольшим начальником там. Я никогда его не знала. Женаты они не были. Кстати, представляешь, на той фабрике были машины, которые могли за раз кроить сразу двадцать сложенных вдвое слоев шерстяной ткани?
– Твоя мама, Элла… – напомнила Роза.
– Меня вырастила бабушка. Швейную фабрику перевели в другой город, и все, кто работал на ней, тоже должны были переехать или лишиться работы. Сначала мама приезжала навестить нас каждые пару недель. Затем каждые пару месяцев. Потом просто стала присылать деньги. А когда началась война, фабрика начала шить военное обмундирование, и работникам перестали платить зарплату. Ну а дальше… Дальше ты все знаешь, – пожала я в темноте плечами.
Я действительно немногое знала об этом.
В темноте меня обняла пара тонких рук.
– Ты чего? – не поняла я.
– Ничего, – еще крепче обняла меня Роза. – Просто проверяю, как далеко могу вытянуть руки.
Позднее той же ночью одна женщина, лежавшая на нижнем ярусе, начала плакать – сначала тихо, затем все громче, все истеричнее.
– Почему я, почему я, почему я? – причитала она. – Что я такого сделала, чтобы оказаться здесь?
– Замолчи! – крикнула Балка из своего огороженного угла в конце барака.
– Не хочу я молчать! – закричала женщина. – Я хочу домой! К мужу и детям! Почему Они пришли за нами? Что мы такого сделали?
– Заткнись, я сказала! – прогремела Балка.
Но женщину было уже не остановить. Она визжала, визжала и визжала так, что, казалось, сейчас лопнут барабанные перепонки. Роза в темноте нашла мою руку и сжала ее.
Балка не выдержала. Скинула женщину на пол и встряхнула.
– Ты здесь ни при чем! Это Они. Им нужно кого-то ненавидеть. Убивать. Для Них мы все преступницы.
– Только не я! – возмущенно воскликнула Роза.
– И не я! – хрипло хихикнула бандитского вида девушка, двумя пролетами дальше. Винкель у нее был зеленым, и всем хорошо было известно, что список ее правонарушений был длиннее, чем рулон туалетной бумаги.
– Мне приходилось воровать яблоки, – раздался скрипучий голос снизу. – Они были кислыми, как уксус, от них сразу желудок сводило, но мы все равно каждую осень крали их.