Алая дорога - стр. 41

Войдя в бальный зал, Елена в восхищении озиралась кругом и не могла насмотреться. Воображение человека, привыкшего к незатейливой, хоть и восхитительной, красоте родных деревенских просторов, не могло не затронуться. Сусальное золото на огромных люстрах, лакированный паркет с различными узорами из разного цвета древесины, золочёные стены, словно во дворце. Всюду ослепляющий торжественный свет, смех, буйство красок и огней, красивые и безобразные лица, платья различных эпох, умудрённые жизнью матроны и наивные девушки, охотники за наслаждениями, старые сплетники, передовая молодёжь и консерваторы. Невообразимо было представить, что у всего этого разношерстного общества есть что-то общее, но оно было – все принадлежали к высшему сословию, поэтому пользовались расположением Натальи Орловой. А если не пользовались сами, то были любовниками, детьми или друзьями тех, кто пользовался.

Наталья Орлова, не сказав mademoiselle Грушевской ничего, что не говорила бы десяткам других протеже своей дочери, проявила гораздо больший интерес к отцу Елены. И сегодня, когда со дня на день должна была быть объявлена помолвка Ады и Аркадия Петровича, хозяйка дома открыла бал именно с ним. Елена, стоящая в общей разряженной толпе, с восхищением смотрела на эту грациозную пару, плывущую по гладкому блестящему паркету и оставляя за собой только удары каблуков об пол. Тёмные мысли из-за грядущего брака рассеялись в свете событий, напрямую касавшихся её самой, и Елена не сомневалась, что голубое весеннее небо будет вечно светить над её причёсанной головкой, подсушивая вставленные туда цветы.

Наталья Львовна позволила гостям проявить фантазию и не стала задавать тему для костюмов. Елена выбрала образ гречанки, а точнее – Сафо. Одеваясь к выходу, трясясь по выбоинам дороги в новеньком автомобиле, она думала только об Алексее, всё остальное сильно потускнело на его фоне. Зайдя в зал, Елена впервые отвлеклась от радужных мыслей – её наряд мог показаться кому-то чересчур смелым на фоне национальных русских костюмов, платьев времён Петра и Екатерины, карнавального безумия или одежд из популярных романов. Но Елена вспомнила слова Алексея: «Знаете, Елена, тот, кто мыслит, хоть раз вызывает недовольство общества». Елене хотелось мыслить, поэтому она выдохнула и направилась вперёд, всё время ища одно лицо. Протискиваться к спасительной стене, где можно было отдышаться перед штурмом паркета, было нелегко и рискованно. Существовала невыдуманная опасность помять платье, встретившись с массивными плечами дородных дам и пухлыми брюшками военных чинов. Тогда бал не принесёт никакой радости. Как прикажете очаровывать Нестерова, если юбка изомнётся? Позор, да и только. А ещё девушка из высшего общества!