Алан. Скажи, что ты моя 2 - стр. 15

Я бежала к нему вдоль Сены – по маршруту, который он ежедневно проходил от работы до дома, не более пятнадцати минут, и улыбалась всем прохожим. А они улыбались мне, потому что видели – мое сердце открыто для любви. А любовь – это главная религия Парижа… Здесь ей всегда рады, здесь ее всегда поймут.

Он сначала ошалел, когда я кинулась к нему на шею, шепча, что я люблю, а потом… Потом я помню эти самые теплые руки на своей коже… Помню его поцелуи, его бархатный взгляд, его нежность… В тот вечер, вернувшись домой, я отдалась ему как женщина. Я сделала это для него. Знала, что это важно для него как для мужчины… Для меня самой мало что изменилось – близость, которую я чувствовала к нему как к человеку, была намного важнее секса, и она уж точно стала результатом кропотливого терпения, понимания и поддержки, а не вспышки сиюминутных чувств, замешанных на взрывоопасном коктейле из гормонов, эмоций и молодой горячности… И в то же время я с радостью и готовностью дарила ему себя…

Я помню тот наш первый интимный вечер вместе… Мы лежим в теперь уже общей постели. Его нога на моем голом бедре, а рука перебирает разметавшиеся волосы. Он любуется мною и улыбается. А я смотрю на него и наслаждаюсь своим покоем…

– Ты счастлива, Иза? – спрашивает нежно.

Я молчу, думая, вглядываясь в себя. И знаю, что он сейчас очень сильно напряжен… Возможно, как никогда… В этом его вопросе весь смысл его жизни, нашего будущего…

Поворачиваюсь к нему и целую в губы.

– Счастлива, Роб… Очень счастлива… – шепчу, а он снова накрывает меня своим теплом и лаской…

И я слышу, как он глубоко дышит, как тихо-тихо шепчет мое имя… И невольно в голову приходят сравнения-вспышки из другой жизни… Дикость, страсть, крики до хрипоты… Болезненное, отдающее спазмами удовольствие, часто вырванное с мясом из крепких объятий собственного достоинства и гордости… С Робертом все не так… Но это не значит, что хуже… Это просто другой мужчина. Другая я. Другая жизнь… Все другое…

Его движения плавные и осторожные, но я все равно чувствую себя маленькой девочкой в его власти. Он большой и мужественный. Заботливый. Взрослый и ответственный.

– Моя любовь… – шепчет он тихо-тихо, когда достигает пика. – Моя красавица.

Его акцент сейчас сильный-сильный…

Я тянусь к его приоткрытому рту и целую сама.

– Спасибо, Роберт… Спасибо тебе за тебя…

Роберт никогда не спешил. С Робертом никогда не сносило крышу. Он был моей гаванью. В его объятиях я впервые в жизни почувствовала, что дома… Странный парадокс – я не испытывала с ним оргазма. Ни разу… Но это тоже ничуть меня не печалило. Я любила его, но другой любовью. Не той, что трепетала между ног, не той, что заставляла внутри все переворачиваться, забирая и разум, и волю, и здравый смысл… Алан – это темная, пугающая энергетика… Она парализует, гипнотизирует, лишает воли… Роберт – это свет, добро… Это умиротворение… Как такие разные, такие полярные эмоции могут выливаться в одинаковые чувства при сексе? Не могут… Ни при каком раскладе. Я говорила себе об этом и задвигала подальше мысли о Другом, которые, как я ни старалась, незримо преследовали меня по пятам, пусть и крадясь немного позади, словно прячась в отбрасываемой от меня самой тени. Иногда мне казалось, что демоны, танцующие в ней, маленькие и уставшие, уже отжившие свой век. Иногда – что они такие большие и устрашающие, что сейчас сожрут меня, проглотят…