Актуальные проблемы Европы №3 / 2017 - стр. 29

Поляки пытались сопротивляться. Создавались отряды самообороны, акции возмездия осуществляли партизанские группы Армии Крайовой (АК)15. Горели украинские хаты, гибли люди, часто отнюдь не причастные к зверствам националистов. Поляки мстили за смерть близких. Как пишет один из участников событий, «человеческая справедливость уступала место звериной мести» [Karbowiak, 2016, s. 33]. Справедливости ради следует отметить, что командование АК пыталось предотвратить убийства женщин и детей, издавая соответствующие приказы и карая виновных в их нарушении. Но не всегда жестокие расправы удавалось остановить. Был проведен ряд ответных актов возмездия. Самые жестокие действия по отношению к мирному населению были предприняты АК на Люблинщине (там действовал отряд Райса, по кличке «Бурый). Жертвами становились не только украинцы, но и белорусы (на Люблинщине прежде всего) и представители других национальных меньшинств.

Одной из наиболее масштабных по числу жертв акций возмездия стало убийство в 1945 г. 365 украинцев в деревне Павлокомля16, являвшейся своеобразным оплотом украинского националистического движения. Но масштаб ответных акций совершенно несопоставим с действиями украинских националистов, хотя в современной украинской историографии и делаются попытки представить рассматриваемые события как польско-украинскую войну, где обе стороны совершали преступления. Однако в польской историографии такая позиция не принимается, исходя из постулата об отсутствии «симметрии преступления» [Wilczak, 2016, s. 58].

Сохранились ли эти трагические события в памяти польского народа? По данным социологических исследований, проведенных в 2013 г., т.е. в год 70-летней годовщины событий, большинство респондентов ответили, что слышали о Волынской резне, но плохо себе представляют, кто был ее жертвой. 31% опрошенных признались, что ничего не знают о Волынской резне (это на 10% меньше, чем при проведении аналогичного исследования пятью годами раньше). Несмотря на декларативные заявления о знакомстве с сутью событий, каждый четвертый респондент не имел ясного представления о том, кто был жертвой, а кто преступником. Более 10% респондентов полагали, что преступление совершили немцы или русские. Почти 10% участников опроса путали Волынскую резню с Катынским расстрелом [Kośmiński, 2013].

Уровень исторических знаний в последнее время, возможно, изменился уже хотя бы потому, что рассматриваемая проблема весьма часто фигурирует в общественном дискурсе. В 2013 г. в этом направлении была проведена большая работа, организованная Институтом национальной памяти, Советом по охране памяти борьбы и мученичества. В июне 2013 г. в Варшаве состоялась научная конференция, в которой участвовали многие польские и украинские исследователи проблемы, духовенство, как католическое, так и православное и униатское. В ходе обсуждений и дискуссий польские и украинские ученые не во всем соглашались друг с другом, в частности, их мнения расходились в определении сути волынских событий: украинцы наставали на версии «волынская трагедия», поляки – «волынское преступление».