Актуальные проблемы Европы №2 / 2016 - стр. 33
Российские журналисты в своих публикациях делали акцент на массовых выступлениях протеста, которые сопровождали обсуждение закона и его принятие. Рассказывалось о том, как по всей Франции сотни тысяч противников закона выходили на улицы под лозунгом «Семья – главная ценность общества». В российских СМИ распространялись клише о «разорванной нации», «безнациональном стиле жизни». Эксперты и журналисты возмущались: в «евроатлантической цивилизации» большинство страдает от напора меньшинства, которое устанавливает свои правила [Карпинский, 2013].
В схожей тональности высказывались и участники проведенного автором статьи опроса. «В современной Франции наступила диктатура меньшинства, которое навязывает обществу свое мнение», – замечает респондент. Тема кризиса традиционных республиканских ценностей отчетливо фиксирует разочарование во французской модели демократии. Особенно остро происходящее во Франции было воспринято российскими консерваторами-традиционалистами. Для них Россия – это «уникальная цивилизация», страна, уважающая христианские и патриотические ценности, религию, брак, семью. «У нас свой гуманизм и своя демократия», – отчетливо выражает эту позицию писатель З. Прилепин [Прилепин, 2015].
По мере утверждения в стране представлений об «особом пути» России Франция все больше утрачивала в российском обществе моральный «кредит доверия». Многими она сегодня воспринимается не иначе, как нация, подающая негативный пример всему миру. Следует отметить, что законы об однополых браках были приняты и в других странах Европы, но ни один из них не вызвал такой острой реакции, как тот, что принят во Франции. А это значит: что бы ни писали эксперты и комментаторы по поводу «деградирующей нации», Франция остается для России референтной страной, своеобразным полем идейно-политических баталий, как это было и прежде.
Еще отчетливее мировоззренческие расхождения между Россией и Францией проявились в связи с террористическими актами во Франции. В Париже 7 январе 2015 г. была расстреляна редакция сатирического журнала «Charlie Hebdo», опубликовавшего карикатуры на пророка Мухаммеда. Убийство журналистов потрясло Францию. В «Республиканском марше», организованном в Париже, приняли участие более полутора миллионов человек, они несли плакаты «Je suis Charlie» («Я – Шарли»). Россию на мероприятии представлял министр иностранных дел С.В. Лавров. В Москве в день трагедии люди приходили к посольству Франции.
Российские власти и СМИ осудили убийство французских журналистов. Но сразу же после случившейся трагедии в российском обществе разгорелась дискуссия. В ее центре был вопрос: допустимы ли карикатуры на религиозных деятелей? По контрасту с отношением к людям нетрадиционной сексуальной ориентации в этом вопросе возобладала терпимость, поскольку она соответствовала афишируемым «традиционным ценностям». В СМИ были представлены два подхода: одни считали, что следует уважать религиозные чувства верующих и не допускать иронии в этом вопросе, другие полагали, что, невзирая на существующую в обществе угрозу терроризма, следует отстаивать свободу слова. Сторонники первой точки зрения были явно в большинстве: 62% опрошенных россиян полагали, что карикатуры религиозного характера недопустимы [Отношение России.., 2015].