Актерский тренинг. Гимнастика чувств - стр. 23
– Глядя на человека, постарайтесь представить себе его на работе, в домашней обстановке, на прогулке за городом. Представьте себе, как он обедает в столовой, как разговаривает с детьми, как сердится и как радуется, как занимается любимым делом.
Время от времени ученики рассказывают на уроках о самых интересных биографиях. Рассказ должен быть таким, чтобы все ясно увидели человека. Доказать правильность придуманной биографии – обязанность рассказчика.
Но вот ученик очень убедительно рассказал о человеке, с которым он ехал в автобусе.
– Скажите, а как бы поступил этот человек, если бы в автобусе случилось что-нибудь неожиданное; например, если бы его сосед лишился сознания?
– А если бы в автобус вошел его давнишний друг, которого он считал погибшим? Как бы повел себя этот человек, что бы он делал, что говорил?
– Угадайте, каким он был десять лет назад и каким станет через десять лет.
– А если бы он выиграл большую сумму, на что бы он потратил деньги?
– А если бы с ним случилась беда и круто изменила его жизнь, как бы он вел себя в новых обстоятельствах?..
Наблюдательность – это отличительная особенность всякого художественно одаренного человека, это его потребность. Вот Гоголь в «Мертвых душах» вспоминает о привычках своей юности (пусть длинна цитата, зато она исчерпывающе иллюстрирует эту внутреннюю потребность наблюдать и фантазировать):
«…Мне было весело подъезжать в первый раз к незнакомому месту: все равно, была ли это деревушка, бедный уездный городишко, село ли, слободка, любопытного много открывал в нем детский любопытный взгляд… ничего не ускользало от свежего тонкого внимания, и, высунувши нос из походной телеги своей, я глядел и на шедшего в стороне пехотного офицера, занесенного бог знает из какой губернии на уездную скуку, и на купца, мелькнувшего в сибирке на беговых дрожках, и уносился мысленно за ними. Уездный чиновник пройди мимо – я уже и задумывался: Куда он идет? на вечер ли к какому-нибудь своему брату, или прямо к себе домой, чтобы, посидевши с полчаса на крыльце, пока не совсем еще сгустились сумерки, сесть за ранний ужин, с матушкой, с женой, с сестрой жены и всей семьей, и о чем будет веден разговор у них в то время, когда дворовая девка в монистах, или мальчик в толстой куртке, принесет уже после супа, сальную свечку в долговечном сальном подсвечнике. Подъезжая к деревне какого-нибудь помещика… старался я угадать, кто таков сам помещик, толст ли он, и сыновья ли у него, или целых шестеро дочерей с звонким девическим смехом, играми и вечною красавицей меньшею сестрицей, и черноглазы ли они, и весельчак ли он сам, или хмурен как сентябрь в последних числах…»