Акрополь - стр. 11
Лиза смотрела на него широко открытыми от удивления глазами.
– Вопросы? – повторил Верц.
– А сердце? – тихо спросила Лиза.
Верц зевнул и сделал глоток из пластикового стакана.
– Сердце мы вам пересадили. Ваше падение спровоцировало несколько аварий, одна со смертельным исходом. Донор оказался подходящим. Еще вопросы?
Через три дня Лиза Карранса вышла из дверей госпиталя Святой Елены на мрачную пустынную улицу. Она стояла, смотрела по сторонам и не могла понять, что ей делать дальше. Куда ей идти? Было часов шесть утра, в воздухе еще ощущалась ночная прохлада, предрассветные сумерки медленно отступали. Лиза нервно натянула рукава куртки на ладони. В больнице ей дали одежду: длинную юбку, кофту с длинными рукавами и куртку – все неопределенного цвета и сильно застиранное, скорее всего то, что отдавали случайные благотворители.
Когда она уходила, никто ее не задерживал, и не желал удачи, только Теодор Верц перед тем, как расписаться в ее карте, протянул ей визитную карточку, на которой было название больницы и телефон.
– Мы всегда будем рады лишней паре рук, и всегда найдем этой паре рук крышу над головой, – сказал он, не поднимая глаз от карты. – Но это, конечно, вам не понадобится. Ведь вы не доживете и до вечера с вашим настроем, не так ли? – он с громким хлопком бросил карту на стол, посмотрел на Лизу и в очередной раз вымученно улыбнулся.
Лиза не ответила, просто взяла карточку, развернулась и пошла к дверям. И вот теперь она стояла на улице и не знала, как быть дальше.
На самом деле решения было два, и Лиза прекрасно это понимала. Ей оставалось только пойти в Административный центр, и встать на учет, как падшей. Или ей нужно было пойти в сторону реки и утонуть. Из глаз полились слезы. Ей нужно было принять решение, к которому ее готовили всю жизнь. Ее учили, что когда умирает Хозяин, тот, кто в Списках, тоже должен умереть.
Лиза побрела в сторону реки, она плохо понимала, где находится. Это была самая бедная часть города, трущобы, в которых жили люди, даже не пытавшиеся воспользоваться всем тем, что могли дать Знающие. Те, кто в Списках, считали, что такие люди слишком глупы, чтобы понять, какие блага они могут получить, но Лизе всегда казалось, что это чересчур простое объяснение. Может быть, они не хотели не потому, что были глупыми, а потому что им хватало того, что у них есть? Вообще, объяснения, которые бытовали среди тех, кто в Списках, казались Лизе слишком простыми и однобокими. Она всегда была тихой, замкнутой, никогда не могла заговорить первой с человеком. Даже на собраниях тех, кто в Списках, она сидела молча и отвечала, только когда к ней обращались. Все это время Лиза внимательно наблюдала за окружающими, мысленно оценивая их, предполагая про себя мотивы их поступков. Она соотносила свои наблюдения с тем, чему ее учили, и часто приходила к выводу, что человек гораздо сложнее, чем ей пытались внушить. Еще ей всегда казалось странным, что те, кто в Списках, считали себя выше остальных людей. На самом деле они были совершенно одинаковыми, просто одним лотерея жизни дала возможность вытянуть счастливый билет, а другим – нет. Иногда Лизе приходило в голову, что если бы она высказала свои мысли Знающим, то, возможно, продвинулась бы на пару ступеней на лестнице Философии, но она никогда не могла побороть природной скромности.