Аккорд. Роман в трех частях - стр. 59
«Я скажу» – был ее невозмутимый ответ.
Казалось бы, теперь я мог провожать ее каждый день, но нет: я словно стоял в какой-то невидимой очереди и своего номера не знал. Как правило, мой номер выпадал на дни тренировок, но бывало, что Ирен вдруг появлялась возле аудитории, где у меня была очередная пара и деловито интересовалась на ходу: «Сегодня можешь?» Разумеется, я мог. Я провожал ее до общежития, мы поднимались к ней и пили чай с чудным изюмовым кексом и конфетами «Белочка». Так продолжалось до декабря, когда однажды вечером я спросил, не желает ли она меня проводить.
«Как? – удивилась она. – Ведь ты же живешь… Погоди, где ты у нас живешь?»
«В Подольске! – улыбнулся я. – Но я предлагаю проводить меня до конференц-зала. Здесь, в институте» – и повел ее на репетицию квартета.
Да, конечно, я рассчитывал произвести впечатление, но не в такой степени. Эффект, что называется, превзошел все ожидания. Ирен была далека от серьезной музыки, а тем более от джаза, и потому моя музыкальная ипостась вызвала у нее такое же почтительное восхищение, как если бы я на ее глазах из пастуха превратился в принца. Когда в перерыве я спустился к ней со сцены в полутемный зал, она, глядя на меня широко открытыми, блестящими глазами, с ревнивым изумлением пропела:
«Ничего себе! Что же ты раньше молчал?»
Безусловно, с точки зрения чистого опыта мой сюрприз иначе как запрещенным приемом не назовешь. Однако с точки зрения любви коварства в нем не больше, чем в декольтированной груди. Как бы то ни было, событие это добавило нашим отношениям вес и гладкую шаровидность, отчего они быстро и решительно покатились в нужную сторону. На меня перестали смотреть, как на юного пажа, и я из провожатого был возведен в ранг сопровождающего лица. До Нового год а мы успели несколько раз сходить в кино и трижды посетить кафе-мороженое. Сданный зачет – самый подходящий для этого повод. Сюда же следует добавить несколько затяжных прогулок по городу и обстоятельный поход в ГУМ.
За это время я не раз оказывался с ней в лишенном посторонних глаз уединении, достаточно продолжительном, чтобы попробовать ее поцеловать. И, жмурясь, не спеша, чтоб легче пьяным стать, с губ поцелуй-цветок я начинаю рвать! И лишь ее подчеркнуто деловой, поблескивающий иронией тон останавливал меня. Как я узнал позже, сама Ирен в то время отчаянно боролась с тем же самым желанием.
Должен заметить, что тогдашние нравы даже в нашей среде были не в пример нынешним сдержанные, и я бы сказал, возвышенные. Причиной ли тому обстоятельность эпохи или официальное ханжество, но мужское смущение и женское целомудрие были для нас не пустые слова. По этой причине отношения симпатизирующих друг другу особей часто выглядели, как вялотекущий флирт, где внешняя сдержанность скрывала вихрь одолевавших их чувств.