Аккорд. Роман в трех частях - стр. 14

Ты отправила меня, изнывающего, в спальную и велела не подглядывать. Потом неслышно вошла, стряхнула с себя в темноте шелковые искры, легла, прижалась ко мне и замерла, словно моля о пощаде. Я обнял тебя, оглушенный и блаженный, и затих, не смея разорвать боязливые оковы и надругаться над твоим стыдом. Так мы лежали, привыкая к новой коже и обмениваясь приступами дрожи, пока ты не откинулась на спину и не потянула меня за собой. И я припал к тебе, и тогда в торжественной тишине легко и просто свершилось великое таинство: мы познали созидательную судорогу любви. Наконец-то мы были изгнаны из рая и отныне принадлежали только самим себе!

Среди наших друзей мы были первыми молодоженами. Нас порицали за поспешность, нам сулили скорое разочарование. Выйти замуж в восемнадцать с половиной лет – это почти нормально, но жениться в этом возрасте – это неслыханная глупость! На что рассчитывает невеста?! О чем думает жених?! «У них, видите ли, любовь!» – усмехались некоторые, произнося «любовь», как «любофь» – с насмешливым «фи». Откуда им было знать, что мы с тобой каждый день разоблачали их любовь – ту, что была до нас, и созидали свою – ту, что невозможно выразить словами, а только музыкой двух трепетных роялей.

Ты слышишь, моя хорошая, певучее трезвучие нашей жизни? Ты блестяще исполнила свою партию и родила мне двух сыновей. Мы столько лет вместе, а ты по-прежнему улыбаешься мне так же смущенно и нежно, как и тридцать с лишним лет назад, когда я впервые тебя увидел. Ты знаешь: я делал все для того, чтобы даже в самые тяжелые времена вы ни в чем не нуждались. За все время я ни разу не сфальшивил и не нарушил стройную гармонию нашей симфонии. Что нам гибель империи и региональные конфликты! Ведь у меня есть ты, а у тебя есть я, и впереди у нас – целая вечность!

Я знаю – где-то на другой планете есть прекрасный, солнечный город. Там живем мы с тобой, там живут наши дети и внуки. Там каждую весну расцветает яблоня, и мы приходим к ней, чтобы любоваться ее свадебным нарядом и друг другом. Нужно лишь в это верить, мое счастье, верить и жить…

Чувства важнее и сильнее разума. Они – наш внутренний океан, они – среда обитания нашей личности. В литературе важны не мысли, не слова, а образы. Только они одни и могут вернуть нас к чувственным вещам, чьи суверенные права узурпированы словами. Образы есть прочные сходни к наитию, а истинная литература – это гипноз. «Когда я скажу «три», вы заплачете. Раз, два…»

Литературе интересны не поступки, а их последствия, не брачная ночь, а заявление о разводе. Взыскательному читателю следует помнить, что дотошность есть беспардонная сестра пытливости, а язвительная проницательность утомительнее навязчивого любопытства. Логика убивает чувства, и поскольку переживания сиюминутны, литература любит невзыскательных и доверчивых. И то сказать: как можно всерьез относиться к тем несуразным переживаниям, которыми бессердечные авторы пытают своих героев? Только приняв их на веру! Скажем откровенно: время изящных сервизов, столового серебра и высоких помыслов прошло. Наступила эпоха иллюстрированных кружек, одноразовой посуды и пошлых пародистов. Но что за дело порхающей над скошенным лугом бабочке до бескрылых энтомологов и их мнения о ней?