Акимуды - стр. 26

– А мне кажется, что они идут в смокингах, – сказал министр Виноградов.

– Смотрите, они совсем голые! – всполошился молодой офицер.

– Где голые? Какие смокинги! Они – ряженые! – нетерпеливо пожал плечами генерал. – А ты как думаешь? – спросил он Куроедова.

– Я вижу, как они меняют свой рост. Они то растут, то становятся маленькими. Как будто адаптируются к ситуации. Но куда делся их оранжевый агрегат?

– Улетел, – хмыкнул Суровцев.

Опять зашумели.

– Тихо, мужики! – возвестил генерал Рыжов. – Отечество в опасности!

Все, собранные в кабинете, присмирели. Но не Куроедов.

– Не похоже, – покачал головой Игнат.

– А тараканы? – грозно спросил его генерал.

– А тараканы нам только снятся, – сказал Куроедов и для убедительности стал мелко кивать головой.

Когда Сталину на Потсдамской конференции в 1945 году президент Трумэн конфиденциально сообщил, что в Соединенных Штатах создано новое оружие невероятной разрушительной силы, Сталин даже бровью не повел. Таким же характером обладал Игнат Васильевич Куроедов. Сорок два года. Крупный разведчик, он вышел в отставку из-за своих независимых суждений. Женат. Имеет двух дочерей. Любимый суп: лапша с фрикадельками. Дважды был на Тибете. Интересуется конным спортом.

Куроедов с раннего детства ничему не удивлялся и ни во что не верил. Это помогало ему жить и работать. Высшее образование Куроедова заключалось в том, чтобы кардинально изменить его отношение к людям. Его учитель, Лев Борисович Волков, вкладывал в молодого кадета идею целебного мертвизма.

– Мертвизм полезен не только разведчикам, он полезен всем, но без него разведчика нет, – говорил Волков. – Смотри на человека так, как будто он уже мертв, и ты ему ничем не поможешь. Слова, сказанные людям, не должны иметь никакого значения. Ты никому не служишь, ни конкретному начальству, ни абстрактной родине – ты холодно упиваешься своей победой и делишься ей, исходя из собственных интересов. Тогда ты непобедим.

– А как же любовь? – недоумевал молодой Куроедов.

– Любовь – это недальновидность, – внушал Волков.

Куроедов впитал в себя мысли учителя. Он владел знанием, что Великий Террор – основа империи, что без смертей и посадок 1937 года не было бы Великой Победы, он был уверен, что демократия – это всего лишь маска, умело натянутая на общество, что расизм неизбывен и агрессия – суть зрелой личности. При этом он был влюбчив, обладал чувством юмора, обожал Америку и берег честь смолоду.

Ему везло с женщинами, но не везло в любви.

– Ну, черт! – ударил по столу кулаком Патриарх в своей резиденции.

– Только вожди нации хотят физического бессмертия! – сказал академик Лядов.