Академия Стихий. Танец Огня - стр. 24
Я покосилась на две стопки книг, сгруженных Дорсом около грязного порога, оценила следы на пыльном полу и поморщилась. Понятно, что освоить магию – первостепенная задача, но я не могу заниматься в таких условиях. Сначала нужно прибраться, хотя бы чуть-чуть.
Вот только с чего начать? Подумав, я пришла к выводу, что в первую очередь необходимо привести в порядок спальное место. Точнее, тот участок чердака, где лежит матрас. Однако прежде, чем орудовать вокруг «кровати» веником и тряпкой, нужно хоть немного разобраться с окружающим это место хламом.
Не сдержав нового тяжелого вздоха, я стащила с себя балахон, повесила его на спинку единственного целого стула, и принялась за дело.
Чего тут только не было! Какие-то доски, отломанные мебельные ножки, пыльные коробки, старые выцветшие гардины и прочее, прочее, прочее. Перетаскивая все это «добро» в противоположный от места моего сна угол, я тихо материлась и с каждой минутой все сильнее ненавидела и академию, и ректора, и отдельно профессора Глуна, чьими усилиями был осуществлен переход.
Мне было тошно, противно, гадко! Я кашляла и чихала от пыли. Я в который уже раз за сутки признала себя самой невезучей попаданкой и готовилась разреветься. И я бы точно разревелась, если бы ни усталость и воспоминание о том, что еще предстоит идти на ужин.
А ведь там, в столовой, студенты, которые меня терпеть не могут. Появляться перед ними с заплаканными глазами точно нельзя, потому что тут действует закон стаи – если потенциальная жертва проявила слабость, ее загрызут. Собственно, сейчас на меня не нападают только потому, что я всячески изображаю пофигизм. Но если расплачусь – все, пропала.
Значит, надо сжать зубы и терпеть.
Я с ненавистью отбросила в сторону очередной непонятный обломок и села на пол. Вот бы где сейчас пригодилась магия! Сжечь весь этот хлам к чертовой бабушке!
На мгновение захотелось спуститься в деканат и потребовать помощи хотя бы в этом, но желанию я не поддалась. Понимала – бесполезно. Раз меня специально бросили здесь на произвол судьбы, то не помогут ни истерики, ни слезы. Поэтому, передохнув, поднялась и снова принялась за дело.
– Забавная ты.
Голос из ниоткуда заставил меня перепугано дернуться и тихонько взвизгнуть. Даже притом, что я прекрасно помнила о призраке, живущем в зеркале, слишком неожиданно он объявился.
А зазеркальный жилец, довольный моей реакцией, фыркнул.
– Тебе все равно не справиться, – добавил он.
Распрямившись, я вытерла вспотевший лоб тыльной стороной ладони и мрачно уточнила:
– Это почему же?