Академия Сирен. С принцами вход воспрещён! - стр. 32
— Погоди, дорогая, сперва надо решить другие проблемы, а потом уже хвататься за голову, — осадил её отец и поднёс переговорное устройство к себе. — Золотце, ты жива? С тобой всё хорошо? Ты не пострадала?
— Нет, со мной всё хорошо, но вот услышанное не даёт мне покоя, — тихо повторила я, — вы же не скрываете от меня ничего настолько важного, чтобы от этого в прямом смысле слова, зависела моя жизнь!
— Дорогая, это очень важная тайна королевской семьи, и тебе бы обязательно о ней рассказали, как только ты бы принесла клятву верности, — проговорила матушка с какой-то печалью и тоской в голове. — Но ты упрямилась, капризничала, мы и не настаивали. Нам психологи сказали подождать, пока ты перебесишься. А уже потом посвящать во все подробности.
— Просто замечательно, теперь моя жизнь в опасности, а всё из-за того, что моим родителям очень хотелось выслужиться перед королевской семьёй! — обвинительно протянула я, чувствуя раздражение и злость.
— Нет, родная, всё было не так, как ты подумала, — постарался успокоить меня папа. — Тебя для этой великой миссии избрал оракул, а мы не могли противиться её воли. Сама же понимаешь, её слово, ровно голосу бога. Будь наше желание, никогда бы не пошли на такой рискованный и отчаянный шаг.
— И всё же, что такое со мной происходит и чьё сердце я храню у себя в груди? — вопрос показался до смешного обидным и пугающе серьёзным.
— Понимаешь, дорогая, мы не вправе рассказывать тебе об этом, — тихо пробурчала матушка. — Даже если бы захотели, всё равно были бы не в состоянии. Эта тайна государственной важности, и чары надёжно защищают её от неразглашения. Поэтому запомни: это очень важный человек и допустить его смерти нельзя. Если правда всплывёт наружу, то в опасности окажешься не только ты, но и вся Атлантида. Настолько драгоценное сердце спрятано у тебя в груди. Из-за этого мы и пытались защищать тебя от внешнего мира, но, к сожалению, уберечь так и не смогли. Прости нас, родная.
— А с этим можно что-нибудь сделать? — вопросительно вздёрнула я бровь. — Просто мне начинает казаться, что это какой-то дурной сон. Что, как только я открою глаза, всё наладится и мгновенно преобразится. Пусть мне в самом деле снится отвратительный кошмар. Я не против погрузиться ещё глубже в пучину.
— К сожалению, события, происходящие с тобой, в настоящий момент не имеют никакого отношения ко сну или проклятию, — голос отца дёрнулся на пару тонов, но вновь застыл, подобно ледяной глыбе. — Даже если ты начнёшь убеждать себя в том, что это неправда и тебе просто, кажется, в настоящем ничего не изменится, и ты поставишь себя, в заведомо невыгодное положение. Враг хитёр и опасен, и любая оплошность может оказаться роковой.