Академия попаданок. Второй семестр - стр. 8
Вонь от моего фамильяра тихо испарялась. Задумчивые Светлячки возвращались к своим вечным раздумьям, а мне почему-то до жути захотелось наружу.
Три часа в компании покойницы и мыслящих насекомых могут кого угодно довести до желания увидеть над головой чистое небо, а не сверкающие сталактиты. Герцог понял мое настроение с одного взгляда и опередил с предложением:
– Вот мы и увидели твоего фамильяра. Теперь можем выйти наружу и запустить следующую студентку.
– Да уж, увидели, удивились… Как всё-таки здорово, что мы его больше не увидим – от запаха глаза слезятся и я боюсь за свой макияж.
Герцог пошел было к выходу, но остановился:
– У тебя же нет макияжа.
– Нет, – согласно кивнула я, – однако я щурюсь. А-а-а, что вам объяснять, мужчины же не боятся «гусиных лапок».
Герцог почесал затылок. Мы уже почти подошли к арке, за которой начинался тоннель на поверхность. Мои глаза заметили сбоку надпись: «Здесь была Аленка!» Я даже улыбнулась – словно неведомая землянка передала свой привет, а имя ещё и выдает соотечественницу. Вот сидела же тут какая-нибудь заноза в розовой мантии и старательно выцарапывала на камне послание неизвестным соратницам по академии.
И где сейчас эта Аленка? Замужем за королем или же отправилась обратно? Увы, каменные стены тоннеля молчали о судьбе неизвестной землянки, лишь изредка перемигивались мерцающим светом гнилушек.
– Скажи, Марина, – спросил герцог, когда мы подошли к массивной двери, – а почему мужчины должны бояться этих самых лапок? Ладно если лапища дракона или нога слона, но от гусей-то какой прок? Чего в них страшного? Их на сковороду швырнешь и всё, а если нет сковороды, то и вертел над огнем сгодится.
Я замерла, ухватившись за кольцо. Герцог издевается или в самом деле не понимает метафоры?
– Да это я так, к слову пришлось, – решила не посвящать герцога в потаенные женские страхи и дернула дверь.
Скрип в ночи заставил девушек у костра обернуться к горе Андрулаин. Да, мы очень долго пробыли в гроте Печали – вон на щеке Агапы отпечатался след от одуванчика. Похоже, что не только она заснула на цветущей полянке, так как другие девушки тоже поднимались с мягкой травы и продирали заспанные глаза.
От первоначальных тридцати девушек осталось двадцать три. Семь остальных были «отчислены» без следа. Как мы потом ни выпытывали у преподавателей, те не сознавались о дальнейшей судьбе девчонок. Отчислены и всё.
А небо было таким огромным и чистым…
Меня поймут те, кто просидел в темной пещере рядом с трупом три часа.
А сейчас зеленая Фарка окрашивала лежбище в тревожный шпинатный цвет, превращая всех людей в худенькие пародии мультипликационных Шрека и Фионы. Рядом со студентками сидели преподаватели, которые обязаны были проследить за появлением фамильяра у каждой подопечной.