Академия неконтролируемой магии - стр. 10

Самое удивительное, что за её высокомерным спуском наблюдал не только я. Вся группа следила за одной отдельной взятой студенткой, словно они впервые её видели. Больше того, маг земли, который решил, что не только самый умный, но и самый здоровый, вовсе отодвинулся, когда она проходила рядом.

— Прошу вас, лиерра, откиньте волосы.

Какое-то хитрое движение затянутой в перчатку руки и длинные разноцветные локоны в мгновение стянулись в пучок на затылке. Такой же, как носила Аурелия во время лекций.

Тряхнув головой, я отогнал странные мысли.

И, естественно, лиерра Киндерен стала единственной здоровой студенткой в этом помещении.

— Что же, лиерры и льеры, — покачал головой лекарь, — к моему большому сожалению, профессор Шалинберг прав — вы заражены. Сейчас каждый из вас снова подойдёт ко мне для того, чтобы закопать в уши это лекарство. — Тьерк поставил перед собой флакон с тёмной смолянистой жидкостью. — Кто будет первым?

Главная особенность ушных капель состояла в том, что нужный эффект приходил не сразу. И, с ухмылкой наблюдая за студентами, которые думали, что легко отделались, я точно знал, что сегодня на обеде мы не досчитаемся группы И-666.

Всех, кроме лиерры Киндерен.

___

Укавирас* - червяк, наподобие змеи. Не агрессивен, не ядовит, огромен. Шкура лёгкая и прочная, идеально подходит для изготовления защитной одежды и формы.

3. Глава 3

Обед прошёл весело.

Для меня весело, потому что студенты ещё больше перешёптывались, враждебно косились на меня, но смеяться больше не думали. Всё-таки страх — лучшая мотивация, я оказался прав.

Неудивительно, учитывая какую школу пришлось пройти мне. Самый известный артефактор в империи, герцог, ближайший соратник прошлого императора по совместимости стал и дедом, посвятившим всё свободное время моему воспитанию. Своеобразному воспитанию, учитывая сложный характер и силу Исгарда Шалинберга.

Дед искренне считал, что лучше всего ошибки постигаются на собственном опыте, и, начиная с пятилетнего возраста, я, боясь сказать слово против, послушно топился, травился и калечился, пока не научился превращать свои слабости в преимущества. И пока не выучил наизусть большую часть дедовской библиотеки.

И был счастлив, когда замечал едва заметную, одобрительную улыбку деда.

Поэтому учёба в академии мне давалась не то чтобы легко, я её практически не заметил. Интереснее всего и мне, и братьям Делабергам — бессменным друзьям и племянникам императора, которым тоже в детстве досталось, были занятия на полигонах и вот тут-то мы показывали полную силу. Ту самую, которая восхищала преподавателей и давала нам право на маленькие шалости. Для нас, воспитанных далеко не в тепличных условиях, маленькие, но вызывающие у остальных трепет и зависть к нашей вседозволенности.