Академия магических риэлторов - стр. 58
Завтрак прошел в непринужденной обстановке. Лат шутил и галантно за мной ухаживал, Вердис просто ухаживал за Оксаной. К концу трапезы мы знали, что, если колдун-фет не владеет боевой магией, значит он, скорее всего, еще не родился. Ниссы обросли шерстью, чтобы мало кто замечал – насколько непропорционально они сложены, обращал внимание только на мех. Зерталы посинели от зависти к этому ходу ниссов, потому что сами-то лысые.
Призраков агрессивных колдунов феты пугаются лишь поначалу, потом привыкают к собственному отражению в зеркале. Встреча других гуманоидов с такими привидениями запоминается навеки, ведь предсмертное воспоминание духов – самое яркое…
В домах ниссов не требуется отопление, только много, много, много проветривания, чтобы не пахло шерстью и генеральная уборка… каждый час. Зерталы опять синеют от зависти.
Если зертала бросить в воду, тот станет незаметным… на несколько минут, пока ты не окажешься высоко над землей в руках мокрого великана…
Нисса лучше в реку не толкать – купальщики могут запутаться в комках шерсти…
Все эти шутки Оморры веселили и расслабляли. И если даже я не смеялась, то улыбалась беспрестанно.
Лат лез под кожу. Его горячие пальцы то и дело касались моих – не как вчера, чуть менее интимно, так, ненароком. То наши ладони встречались, когда фет передавал мне полную чашку чая, то, когда предлагал булочку или бутерброд. Становилось страшно – насколько легко Лат меня завоевывал. Уже спустя несколько минут мне стало приятно рядом с фетом и очень спокойно. Казалось – мы всю жизнь вот так вот общались. Не существовало ни неловкости от близости шикарного мужчины, ни преграды из непонимания и скованности – вечной проблемы незнакомцев. Рухнула бетонная стена различий в культуре и традициях рас. Волнение поднималось от кончиков пальцев, покалывало и разливалось в голове сладким туманом, когда наши тела совсем сближались. Лат постепенно придвигался – вроде случайно. То, подавая чай, приподнимался и садился поближе, то словно бы менял позу на диване, то стремился достать кусок хлеба с дальней части стола.
К концу трапезы мы с фетом касались друг друга бедрами, коленями и плечами. Лат натужно дышал, жадно глотал свой напиток, будто не мог утолить жажду и сверкал бирюзовыми глазищами. То и дело оправлял жилетку, словно полы ее касались бедер как-то неправильно и заглядывал мне в глаза.
А я… Я совсем растерялась. Ощущала, что тепло собирается в животе, сосет под ложечкой и хочется никуда не ходить, так и сидеть, близко-близко, беседуя обо всем на свете…