Академия Лавстор. Слишком одарённый - стр. 38
Но далеко не одно лишь чувство справедливости руководило ею. В действительности Арианта хотела обезопасить людей от тех, кого по праву можно называть существами.
Лапси поддерживал мать. Он понимал, что будь эти существа под контролем, от них стало бы куда меньше вреда. А при должном подходе можно было бы даже получить пользу.
Однако для таких перемен требовалось много сил и времени. По словам матери многие преподаватели не радостно восприняли новость о сотрудничестве с одаренными. Не были благосклонны к новым соседям и ученики. Но главной проблемой являлась принцесса, которая могла испортить многое.
Но все это было так не интересно!
Лапси поддерживал мать во всем. Он готов был пойти за ней хоть на край света и, если она того потребовала бы, по пути каждому встречному говорил о лучших качествах одаренных. Но это была ее война. Не его!
Люди, маги, ведьмы, одаренные, вампиры, оборотни… Ему было одинаково безразлично их отношение друг к другу. Что может сделать он против тысяч живых существ, всем нутром ненавидящих отличных от себя? Ничего!
Вместо борьбы за равенство и права, Лапси предпочитал борьбу за личное место в этом большом и чертовски беспощадном мире.
Куда больше его интересовали отношения с Ниассой, ее секреты и проблемы, вражда с Гиртесом… Кто решит все это, если он опустит руки? Кто позаботится о его счастье?
Конечно же мама поддержит и утешит его в случае поражения. Она порадуется вместе с ним победе. Но она не сделает его работу. Она не разберется с его проблемами…
Все это он должен был сделать сам!
Полный решительность Лапси зашел в свою темную комнату. Он хотел всего лишь привести себя в порядок, прежде чем отправиться к ней! Но в комнате его ждало разочарование.
— Долго ты со столовой шел, — голос Пончера явно содержал упрек. — Я за это время успел два раза перекусить.
— И как в тебя столько лезет? — засмеялся Лапси. — Я к маме заходил. Давно не виделись с ней.
— Но прежде общался с подружкой, — не понятно, чего в его взгляде было больше, зависти или восхищения. Но чего в нем точно не было, так это злобы.
Вообще, Пончер выглядел обычным пухлым добрячком. В таком не видишь никакой угрозы, потому что ее в нем в принципе нет.
— Я бы не стал торопить события и называть ее так, — Лапси постарался улыбнуться, но от собственных слов ему стало грустно.
— Я заметил… — Пончер немного помялся, но затем глубоко вздохнул и добавил: — Я видел, как один из одаренных приставал к твоей подруге. И она позволяла ему такое… Мне такое никто еще не позволял. А ведь я в деревне был очень даже востребованным…