Академия Космического Флота: Хранители Федерации - стр. 7
Мне нужны были необременительные отношения, и среди кадетов на курс старше я нашла симпатичного ларка. Не такого огромного и раскачанного, как игроки команды. Не такого наглого и брутального. Весьма милого и воспитанного парня, который с полуслова понял мой намёк. Собственно, он и стал моим первым мужчиной, о чём на следующий день я ужасно пожалела, обнаружив прихрамывающего любовника с переломанным носом, сломанной рукой и даже рёбрами. Ребята с честными лицами мне объяснили, что всего-навсего вызвали Хэннака на «дружеский поединок» и померились силой, но я, разумеется, всё поняла. И то, что эти проклятые засранцы чувствуют запахи лучше, чем самый современный таноржский детектор ароматов, и то, что любую ситуацию они привыкли разруливать голой силой.
После Хэннака я чуралась ларков как огня, потому что имела все основания полагать, что следующего своего соплеменника в качестве моего парня команда изобьёт уже куда как более основательно. Как-то так само собой получилось, что спустя пару месяцев мне стал оказывать знаки внимания симпатичный кадет с третьего курса – таноржец Артемий. Первое время мне с ним было действительно легко, да и ребята хоть и скрипели зубами, но приняли мой выбор. Однако Артемий умудрился испортить всё сам. Или же я испортила? Не знаю.
Однажды он пригласил меня на романтическое свидание на берегу моря под звёздами. Всё бы ничего, но на месте встречи у дерева обнаружился до боли знакомый механический катамаран на магнисовой подвеске. Артемий гордо рассказывал, что командор Галактион Грешх-ан отдал этот плот ему, чтобы он его починил и улучшил. Технарь как раз хотел покатать меня на нём. Он целый час расхваливал создателя катамарана, искренне восхищался неизвестным ему гениальным умом и объяснял принцип работы механизма, а я стояла с остекленевшим взглядом на берегу и чувствовала подозрительное жжение в глазах. Когда таноржец достал из кармана гайковерт, я не выдержала и сообщила, что мы расстаёмся.
С тех пор в список «исключений» у меня попали все таноржцы разом. На всякий случай. В сторону цваргов я старалась даже не дышать, ну а пикси никогда не вызывали интереса. Сколько бы Синтия ни расхваливала их как великолепных любовников, наличие шести рук слегка отпугивало. Вот и получилось, что на момент моего знакомства с Амори я уже несколько лет как пыталась избавиться от настойчивых знаков внимания Грегори и выкинуть из головы Севера Касса.
Амори Элл оказался действительно очень удобным. Спокойным, увлечённым учёбой, в меру общительным, улыбчивым, а самое главное – совершенно не ревнивым. Он никогда и ни к кому меня не ревновал. Даже зная, что я на неделю улетаю в космос на тесной шлюпке с тремя ларками, Амори не заикался о том, что мне не доверяет. Он прекрасно видел, насколько тёплые отношения у меня сложились с Майком и Гавриилом, с Перри и Орэлем, но никогда за всё наше общение даже косо не посмотрел в сторону игроков команды или моего лучшего друга. Даже тогда, когда Грегори мог подойти и обнять меня за талию, Амори безмятежно улыбался и говорил: «Она выбрала меня, а значит, я лучший». Миттар был совершенно не в моём вкусе, но именно тот факт, что ему не требовалось ничего доказывать, перевесил чашу весов в его сторону. Так и получилось, что я стала встречаться с Эллом. Год, другой, третий… Добавить сюда то, что он всё знал о страпельках и мне не надо было врать, почему я столько времени провожу на орбите Юнисии, – и из него получался идеальный парень.