Академический год - стр. 3

– Оленька, мне нужна группа. Иван Иванович велел выбрать любую. Что предложишь?

Оля подала плечами и разложила на столе расписание.

– Бедные дети.

– Это к делу не относится. Что у нас есть?

– Могу предложить второй курс.

Я поморщился.

– Детский сад. Давай третий.

– Семинары?

– Всё.

Она равнодушно кивнула.

– Отдам вашу же. Вы читаете лекции на потоке, а одна группа пойдет на практические.

– Отлично!

– Но это будет бесплатно.

– Сойдёт.

Оля улыбнулась.

– Странный вы человек, Кирилл Олегович.

– Не больше, чем наш шеф. Представь, он освободил меня от заполнения месячных ведомостей на полгода.

– Вот даже не начинайте!

Во второй половине дня солнце светит во все окна западной стороны корпуса, и три десятка кабинетов превращаются в духовки. Ещё три часа в них предстояло медленно поджариваться заочному отделению. На мой вопрос, куда подевались шторы и жалюзи, комендант развела руками. Лекция превращалась в сплошную игру в жмурки – я щурился от слепящего солнца, пытаясь пересчитать студентов, а они, пытаясь разглядеть меня.

– У кого есть некормленые дети, мужья и жены, можете сразу идти домой. Лекцию сброшу по электронной почте старосте. Всем присутствующим автомат.

Смущенная, но счастливая аудитория разбрелась в течение пяти минут. Кроме парня в очках, застывшего на последнем ряду. Он сидел, разложив тетради и щурился на меня сквозь толстые линзы.

– А вы решили задержаться? – поинтересовался я, собираясь.

– Да я бы послушал Кирилл Олегович.

– О, знаете мое имя. Редкость для заочной группы.

– Я раньше на очном учился, – смущенно сказал студент, – сессию завалил. Потом армия.

– Понятно. Давайте флешку, сброшу лекцию.

Студент помялся.

– Да я бы это, послушал… Вы интересно рассказываете.

– Написано тоже неплохо, – заверил я. – Идите уже. Сэкономим друг другу два часа жизни.

Он нехотя собрал тетради и спустился вниз, немного задержался у кафедры, как бы нечаянно демонстрируя помятую книжку.

– Что там у вас? – устало поинтересовался я. – Моя книжка?

– Курс по теории частного права. Я прочитал ее всю. Очень увлекательно.

– Ну да, конечно. Подписать?

– Если не сложно.

Я нацарапал что-то банально-душевное и с полуулыбкой вручил.

– На зачёт тоже можете не приходить.

– Да не, я приду…

В дверях появилась Наташа. Я развел руками.

– Вот только не говори, что у меня проверка.

– Нет, – Наташа протянула мне сложенный вдвое листок бумаги. – Ваша жена звонила. У вас телефон все ещё отключен.

Мы развелись, прожив вместе чуть более трех лет. Это был тот яростный разрыв, после которого лучше стало каждому из нас, и поняли мы это, лишь выходя из дверей ЗАГСа. На ней было синее пальто, а в глазах не слезинки, на мне толстый шарф и ощущение растерянности. Мы постояли на ступенях, не зная, куда идти дальше. Я предложил выпить кофе, и она согласилась. Странно, что после трех тяжелых лет непрерывных испытаний нервов друг друга, мы вдруг поняли, что врагами не являемся. Тот день был одним из самых мирных в моей памяти. Мы смеялись, вспоминая наши ссоры, она пародировала меня в ярости, и я не мог не ответить тем же. Потом она заплакала, а я сказал, что все будет хорошо, и взял еще кофе. Прошло уже лет шесть. Она снова замужем и водит в садик капризную дочь, а я иногда звоню и приглашаю в кафе за тот же столик под ту же картину на стене, где смеющаяся женщина в пальто и шапке сильно смахивает на древнерусского князя.