Академический год - стр. 18
– Слышали, – оправдалась Марина (наверное, Марина).
– А пели когда-нибудь? Это же ваш гимн!
Группа переглянулась
– Он же не на русском.
– Не на русском, – я потер ладонями лицо. – Недавно спросил на экзамене, почему реальный договор так называется. Каких только вариантов не услышал, от "потому что он настоящий", до "потому что он здесь и сейчас". И ведь никто не вспомнил о том, что реальный от латинского слова "res". Ubi rem meam invenio, ibi vindico.
– У нас не было латыни, – сказал староста Ропша. А девочка Староста энергично закивала головой.
– Но, это неправильно! – развел руками я. – Юрист без латыни, что медик без знания анатомии. Хотя, от вас то, что зависит. Мне искренне жаль, что вы не знаете латынь. Значит, понимать меня вам будет немного сложнее, чем я думал.
– Sapienti sat, – тихо сказала Даша и улыбнулась.
До середины пары оставалось неизвестное количество времени. Потерянный телефон начинал доставлять серьезные неприятности.
– С вами все в порядке, Кирилл Олегович? – уточнил староста.
– Потерял телефон. Выпал в маршрутке.
Студенты сочувственно зашумели. Особо догадливые подсказали время.
– Значит пора было покупать новый, наверняка батарея уже держала плохо, – философски заметил студент у окна с таким же именем, как у меня. Я условно звал его тезка.
Я вслушался в тишину аудитории на предмет смешков, но было траурно тихо. Значит, о моем приключении с зарядкой Даша не сказала никому. Либо же студенты достигли совершенства в покерном хладнокровии. В последнее я не верил.
– Куплю новый сегодня, – тихо сказал я, завершая тему.
– Я знаю отличное место, – с излишне серьезным лицом сказала Даша.
В деканате меня встретили несколько контрастно. Хриплая Наташа предложила половину шоколадки, а Оксана Оксановна сверкнула глазами так, что едва не расплавила свои очки.
– Я вам звонила раз десять.
– И как, гудки идут? – уточнил я.
– Нет, выключено. Как, впрочем, частенько.
Я сделал удивленное лицо.
– Кирилл Олегович телефон потерял, – сообщила Наташа.
– Ой, а ты откуда уже знаешь?
– Студенты сказали.
Как произошел обмен информацией за столь короткую перемену, я мог только догадываться.
– Возьмете еще одну пару? Трудовик заболел, и подхватить курс некому.
Трудовиком звали преподавателя по трудовому праву, в шутку, конечно, но прижилось.
– Хорошо, – не думая, согласился я, – все равно окно. Почитать свое или трудовое?
– Как хотите.
– Кирилл Олегович может читать любой курс, – похвастала Наташа из-за компьютера.
Оксана Оксановна одарила меня саркастическим взглядом, смягченным моим согласием провести чужую пару. Это волшебство, конечно, рассеется еще до конца рабочего дня.