Ах, эта Африка! - стр. 9
Пока мы оглядывались, изучая внутренность толстостенного сооружения, на террасе вновь послышался топот босых ног – примчалась уже известная компания с бельём в руках и дружно начала крутиться около кроватей: один застилал простыни, другой натягивал кишкообразные наволочки на подголовные валики, третий привязывал противомоскитные сетки к тем самым длинным палкам, назначение которых показалось нам вначале непонятным. Быстро закончив все несложные операции и вежливо поприветствовав нас, они утопотали вниз. Мы приняли душ, который оказался действительно хорошим – толстые струи хлестали, как из ведра, и вода быстро стекала по полу в угловое отверстие, переоделись и, проделав длинный путь, добрались до обеденного зала. Назвать это помещение рестораном было бы большим преувеличением, хотя позади стойки бара на настенных полках стояли несколько разноцветных бутылок, а столики были покрыты неопределённого цвета скатертями. Скорее всего, напрашивалось слово "харчевня".
Все столики были свободны, кроме одного, за которым сидел примерно нашего возраста молодой человек, темноволосый, тёмноглазый, в шортах, распашонке и сандалиях на босу ногу. Поднявшись навстречу нам, он оказался маленького роста, но крепкого сложения.
– Роже́, – представился он, – преподаю французский язык и литературу в колледже.
Мы сразу прониклись взаимной симпатией и сели вместе за тот же столик. Меню было вполне сносным, хотя Виктору не понравился чечевичный суп. После ужина к нам присоединился владелец гостиницы, Самба вытащил на улицу, на площадку перед залом, четыре кресла, снабдил каждого холодной бутылкой «кока-колы», и мы начали первый из бесконечных провинциальных африканских вечеров; до полуночи ещё было далеко, но из-за темноты и тишины казалось, что вот-вот наступит утро.
Примерно через час появился директор колледжа. Он появился из малолитражного автомобиля, вынырнувшего из темноты и остановившегося почти у наших ног. Высокая стройная фигура в белом мусульманском балахоне долго и осторожно выбиралась наружу сквозь узкую и низкую дверцу. Мы познакомились. Он сказал, что заедет завтра утром за нами и повезёт в колледж, затем попрощался, ввинтился в свою малолитражку, после некоторых усилий оживил упрямый двигатель и уехал.
Мы сидели и молчали. Было тихо, никаких автомобилей не возникало на асфальте перед нами, никаких пешеходов, а насыпь, горбатившаяся сразу за дорогой, полностью съедала перспективу, поэтому вокруг казалось еще темнее и думалось, что сидишь на дне оврага. Лампочка на стене над нами мешала видеть звёзды, я встал и прогулялся в сторону, в темноту, чтобы полюбоваться ими, крупными и яркими, некоторые из созвездий были знакомы. Когда вернулся на место, где-то в отдалении возник уже знакомый, но ещё не привычный ритм там-тамов.