Агорафобия - стр. 12
После обеда Неонила Петровна стала торжественно наряжаться.
– Как куда? На вечеринку, забыл? Я твой чёрный костюм отпарила, белую рубашку нагладила. Поди вымойся как следует, чистое бельё я приготовила.
Иван Кирсаныч как неживой дал проделать над собой все манипуляции. Был уже вечер, темнело. Они вышли торжественно под ручку. Иван Кирсаныч ещё надеялся на лучшее. Но супруга решительно повела его от дома в сторону автомобильной свалки.
«Значит, когда ехали с дачи… Не вписались в поворот. Хорошо, хоть с внуком всё в порядке…».
Но Неонила Петировна, проходя мимо детского сада, резко свернула туда, бросив:
– Обожди, я за Рустиком!
Господи, только не это! Иван Кирсаныч привалился к детскому заборчику и горько заплакал. Плакал он о людях, бездумно играющихся в железные машинки и в собственные тёплые жизни. Плакал навзрыд о стране, где мертвецы веселятся как живые, а живые оцепенели как мёртвые. Но дети, дети за что?! Как бык на заклание, покорно повесил он лобастую голову.
Когда подошла запыхавшаяся Неонила Петровна с Рустиком, он уже был спокоен и готов. Взял внука на руки, крепко поцеловал в тугую холодную детскую щёчку. Понёс его к вагончику, где приветливо по-вчерашнему светились окошки.
– Вань, ты куда?! – рассердилась Неонила Петровна. – Последний ум пропил? Мы же к Коструйкиным на юбилей!
Иван Кирсаныч так и встал посреди дороги. Утёр ладонью мокрый лоб: «Ф-фух». Постоял. И нечётким строевым шагом последовал за супругой. На юбилей к Коструйкиным.
БАШНЯ АТТРАКЦИОНОВ
С трудом раздобытый номер мобильного не отвечал. Пришлось подкараулить её после работы. Из институтской проходной вышла миниатюрная хрупкая женщина в туго подпоясанном светло-бежевом плащике. Короткая пышная, лакированная стрижка – как тронутый седой изморозью цветок марагаритки. Большие вопросительные глаза на маленьком личике. Женщина – Дюймовочка. Смотрит снизу вверх, так что квадратные очки съезжают с крошечного птичьего носика:
– Это вы та настырная особа из газеты, которая рвётся со мной встретиться? Как с кем вы хотели со мной встретиться?
– Как с матерью, столь ужасно потерявшей сына…
Она повторила раздумчиво, медленно:
– Как с матерью. Столь ужасно. Потерявшей сына. – Устало удивилась: – Вы это печатать хотите? Со всеми несчастными матерями уже встречались? Или решили начать с меня? Господи, зачем вам это? Хотя ведь не отстанет, – тряхнула лакированной головкой: Где встретимся?
– А давайте прямо и в Башне Аттракционов.
– Понимаю, – горько усмехнулась женщина. – Мрачная, жуткая, душераздирающая атмосфера. Этого ведь ждут от вас читатели? Крови, боли, чужого страдания? Мало вам… Но разве башню не закрыли?