Агония Титана - стр. 61
И вдруг…
Сердце ухает в груди так, что тело пробивает нервная дрожь, от которой Александр недовольно рычит во сне.
Гиб…
Его силуэт мерещится мне в правом углу комнаты, возле комода.
Моргаю несколько раз, чтобы убедиться в том, что это не галлюцинация. Но он все еще стоит там.
О, боги…
Ужас в глазах Гиба такой отчетливый, что я невольно начинаю дрожать.
Осторожно, неторопливо я снимаю с себя тяжелую руку спящего Александра, который тут же издает тихий рык, словно физически чувствует то, что я хочу покинуть его.
Не вовремя вспоминаю, что я совершенно голая, и медлю. Но Гиб и не думает отворачиваться, продолжая впиваться в меня немигающим взглядом.
Босыми ногами по полу. Шаг. Еще один. Перемещаю спасительный легкий халат со спинки стула на свое тело. Но все равно понимаю, что Гиб видел абсолютно все.
Рукой указываю ему на помещение купальни и иду туда, чувствуя его жгущий взгляд между лопаток.
Мельком смотрю на Александра, грудь которого все так же мерно вздымается.
Двери в купальню нет, а потому мы заходим в самый дальний угол, но я все равно боюсь, что Александр услышит шепот даже отсюда.
- Что ты делаешь, мать твою?! – Гиб больно хватает меня за плечо, и его лицо, освещенное звездами, искажено гневом. - Трахаешься с врагом, пока я рискую жизнью ради твоего спасения?!
- Отпусти, - резко выкручиваю руку, освобождаясь от его пальцев. – Умоляю тебя, тише! Он услышит нас…
- Да мне насрать! – панические нотки в голосе, но тон он все-таки снижает. – Какого хрена, Алира?
Щеки опаляет жаром стыда, но я тут же беру себя в руки:
- Как ты оказался здесь?
Гиб плотно сжимает губы, а его ноздри раздуваются:
- После того, как этот… Ублюдок забрал вас, Мулцибер рассказал мне много… Интересного о том, кто мы такие на самом деле. – В его лице появляются тени черного превосходства, которых раньше я никогда не замечала. – Твой любовник тебе не рассказал о том, кто ты такая на самом деле?
- Не до конца, - отзываюсь я, стараясь не акцентировать внимание на презрение в его голосе.
Он смотрит на меня, кажется, даже не моргая. И тут только я замечаю.
Выныривая из своего стыда, вижу, что глаза Гиба светятся точно таким же, голубым светом, как и у Александра.
- Знаешь, - задумчиво произносит он, выставляя руку вперед и разглядывая ее. – Я всегда, знал, что я особенный. Когда Мулцибер рассказал мне о том, что я, ты и Дея обладаем даром, это даже не удивило меня. Я почти не почувствовал боли, когда мне вкололи сыворотку, и тело словно пронзило десять тысяч игл разом. Я знал, - он смотрит на руку и у меня замирает сердце от того, что я вижу, - знал, что возвращаюсь к тому, кем был рожден. К тому, что у меня забрали.