Агония СССР. Я был свидетелем убийства Сверхдержавы - стр. 84
И отец, и мать у меня были беспартийными. Потомственные белорусские крестьяне, они всю жизнь трудились на земле. Мать была неграмотной, только и умела что расписаться. Отец был большой книгочей, признанный деревенский «политик», выписывал аж две газеты – районную и областную. Длинными зимними вечерами в нашей хате всегда собирались соседи, с детства помню, как отец вслух читал новости, как внимательно его слушали. Он был общительным, в молодости служил в Красной Армии, любил порядок и дисциплину. Удивляюсь, как при его начитанности он никогда не занимал никаких руководящих должностей в колхозе, не выбился в бригадиры или тем более в кладовщики.
В нашем роду никто не пострадал в годы сталинских репрессий. Никто никогда не был под следствием. Обыкновенные рядовые люди, интересы которых не выходили за рамки семейных или родственных отношений. Пределом мечтаний отца было увидеть своего единственного сына слесарем на каком-нибудь заводе в городе.
Кроме меня в нашей семье были еще две старшие сестры. Обе закончили сельскую семилетку. Обе вышли замуж, живут в Минске, воспитали по две дочери, которые, в свою очередь, тоже обзавелись семьями. Ни сестры и их мужья, обыкновенные заводские люди, добрые и порядочные, ни племянницы и их мужья в партию не вступали.
Наша деревня была маленькая – всего десять дворов. Вокруг разбросано с десяток таких же малонаселенных поселков. Единственное в округе большое село Ельня – дворов на сто – располагалось в пяти-шести километрах от нашей Соколовки, в которой, насколько мне помнится, ни одного коммуниста не было. Парторганизация находилась в Ельне, куда мы, соколовская ребятня, ходили в школу. Но каких-то ярких впечатлений о сельских коммунистах детская память не сохранила. В нашей избе никогда не заводились разговоры о делах партячейки, о ее решениях. Повторяю, мои родители, как и большинство соседей, жили своими заботами, и их интересы не простирались за границы обыденных крестьянских занятий.
Первого коммуниста я увидел в четырнадцатилетнем возрасте, когда, окончив сельскую семилетку, отправился пешком в Минск. После долгих мытарств, хождений по землякам и дальним родственникам первый секретарь Минского горкома комсомола Хохлов, к которому я пришел на прием, отчаявшись найти самостоятельно какое-нибудь пристанище в большом и чужом городе, устроил меня подсобным рабочим на Минский полиграфический комбинат. Хохлов, несомненно, был членом КПСС, иначе кто бы утвердил его в должности руководителя столичной комсомольской организации. Это я понимаю сейчас, а тогда, в 1958 году, вряд ли задумывался о партийности человека, принявшего участие в судьбе четырнадцатилетнего сельского паренька.