Агитбригада. Книга 2 - стр. 15
Но зря я радовался.
У конторки сидела Лизонька, великовозрастная тощая дочь товарища Форбрихера, и старательно переписывала что-то из блокнота в толстый гроссбух. Из приятных моментов у Лизоньки можно было отметить лишь рыжеватую косу. Всё же остальное нуждалось в кардинальной коррекции. Жаль, что в этом времени массовых пластических операций для населения ещё не делали.
Увидев меня, Лизонька вспыхнула:
– Вы опоздали, Геннадий! – с негодованием воскликнула она и даже писать перестала. – На двадцать три минуты!
Остальные практиканты, заметив это, оживились – даже такая небольшая склока и то скрашивала невообразимую скуку трудового дня.
– Я знаю, – склонил голову в притворном смирении я.
Но Лизоньке этого было недостаточно, она жаждала крови:
– Я пожалуюсь папеньке, что вы нарушаете трудовую дисциплину! И он напишет в вашу школу! И вас накажут!
Я промолчал, по опыту зная, что лучше в таких случаях не перечить.
– Почему вы молчите?! – возмущённо вскричала Лизонька. – Вам что, сказать нечего?!
– По-моему, она к тебе неравнодушна, – ехидно прокомментировал Енох и полетел к дальнему столу, где двое практикантов усиленно растирали в ступках какую-то особо вонючую бурду и от этого постоянно чихали, фыркали и ссорились.
Я не стал отвечать призраку и посмотрел на Лизоньку как можно более печально:
– А что мне говорить, Лизонька? – со отчётливой слезой в голосе вздохнул я, – да, я опоздал. Ходил на кладбище к папеньке на могилку цветы отнести. Разговаривал там с ним. Вот и не заметил, как время прошло.
Как и все староватые барышни, Лизонька была натурой крайне впечатлительной, она ахнула и на её глазах аж показались слёзы:
– Ладно, Геннадий, идите, – великодушно сказала она дрожащим голосом, но тут же строго добавила, – но, чтобы это было в последний раз!
– Обещаю! – раскланялся я и радостным ёжиком упорхнул на своё рабочее место, ликуя в душе, что эта коза отцепилась и не пристает больше.
– Ты представляешь, что тебе будет, когда она Изабеллу увидит? – поддел меня Енох и, не дожидаясь моего ответа, торопливо исчез.
Но судьба сегодня явно была не на моей стороне.
Только-только я устроился, взял фарфоровую ступку и пестик, отмерил на весах необходимую пропорцию из окиси цинка, осадочной серы, углесвинцовой соли и борной кислоты, всыпал всё это туда и уже хотел начинать аккуратно перетирать компоненты для отбеливающего крема, как случилось непредвиденное.
Один из практикантов, прыщеватый Валентин, из городских, нес свежеприготовленную хинную мазь для роста волос, поскользнулся и грохнулся на пол. И всё содержимое высыпалось на него.