Агата - стр. 31
– Не надо ее вообще регистрировать и светить в канцелярии, – зло оборвал я его. – Поставь сам любой номер, как-нибудь распишись, шлепни печать – и все! А я позабочусь, чтобы дальше аэропорта эта бумага никуда не ушла.
– Понял, сейчас сделаю. Только где я тебе ее передам? Если ты вернешься в посольство, как объяснишь, почему приехал без него, и зачем тебе еще раз ехать в аэропорт?
– Ты прав, – согласился я. – Давай тогда встретимся у Ахмада. Приноси письмо туда, как можно раньше.
Прыгнув в машину, я на полной скорости погнал к располагавшейся недалеко от посольства бакалейной лавке с двумя названиями: арабским «Багдад» и русским «Москва». Плод творчества местных асов коммерческого пиара нашими соотечественниками оценен по достоинству не был, поэтому мы продолжали называть эту лавку просто «у Ахмада» – по имени ее первого, как говорят, уже давно умершего хозяина.
По соображениям безопасности в этот магазин сотрудников посольства выпускали только группами не менее трех человек. Поэтому, чтобы не привлекать к нашей встрече с Мишей ненужного внимания, мне пришлось бросить машину за углом, а самому – затеряться между дальних рядов в глубине лавки.
Спустя пару минут у входа зазвучали русские слова, и несколько человек вошли через дряхлую, громко скрипнувшую дверь. Лягин быстро сообразил, где меня искать, и, прогулявшись пару раз для отвода глаз вдоль товарных полок, незаметно для своих спутников свернул за нужный стеллаж. На его мятом лице прочно отпечаталась гримаса непереносимой головной боли и отвратительнейшего самочувствия.
Он с трудом выдавил из себя слово «Привет!» вместе с мерзкой вонью пораженных излишками алкоголя внутренностей, вынул из-под мятой рубашки конверт и протянул мне. Я молча взял бумагу и попытался прочитать, однако элегантный и витиеватый, как всегда, совершенный, несмотря на не совсем здоровое состояние автора, арабский язык письма не поддался мне с первого раза. Многократно прокляв свою отвратительную лингвистическую подготовку, я шепотом попросил:
– Скажи в двух словах, о чем тут?
Негромко простонав от предвкушения болезненной необходимости еще раз открывать рот, Миша аннотировано перевел, что, засвидетельствовав уважение и прочее, посольство подтверждает свою ответственность за ввоз в Йемен спиртосодержащего препарата в стеклянной таре, который будет применяться только на территории дипмиссии исключительно в медицинских целях.
Не успел я удовлетворенно похлопать товарища по дрожащему от слабости плечу, кто-то громко позвал:
– Миш, а спроси у моджахеда, зажигалки у него есть?