Агата - стр. 15
Мы вышли из машины. В ноздри сразу ударил полный букет всех самых тошнотворных запахов в мире вместе взятых: гнилых овощей и фруктов, протухших рыбьих внутренностей, навоза, лошадиной мочи… Через несколько минут я привык, а спустя полчаса даже стал немного различать доносящиеся с отдаленных прилавков ароматы специй и пряностей, кофейных зерен и бху́ра – арабских благовоний.
– Теперь смотри, – пытался сориентировать меня Лягин, – вон там овощные и фруктовые ряды, за ними – специи. Далее – кофе, главная местная достопримечательность. Если видишь, что в магазине меньше десяти степеней обжарки, смело проходи мимо. В другую сторону – рыбные лотки, после них – мясные ряды. За ними – загоны для скота. Если хочешь самое свежее мясо, иди прямо туда, покажи пальцем, какого барана тебе зарезать. Они тебе его не только освежуют, но и порубят на куски любого размера, какие скажешь. Только купить надо будет всего целиком. Холодильников у них нет, поэтому остатки хранить негде…
Чем внимательнее я слушал Мишины разъяснения, тем сильнее запутывался. Рынок казался неимоверно огромным и однообразным одновременно. Каждый новый ряд напоминал десятки предыдущих. Несмотря на пестрое обилие экзотических деталей, мой глаз не мог зацепиться ни за одну из них. Все ориентиры сливались воедино и цветастыми калейдоскопами плясали вокруг. Поняв, что я заблужусь сразу же, как только он оставит меня одного, Лягин терпеливо бродил вместе со мной.
– Сколько? – спросил я у продавца овощей, набрав у него несколько увесистых пакетов.
– Две тысячи риялов, – ни на секунду не задумавшись, не посчитав ни на калькуляторе, ни на листочке, ответил он.
– Это дорого, – сказал Миша – не мне, а ему по-арабски – и тут же начал отчаянно торговаться.
– Четыреста семьдесят, – наконец, озвучил продавец конечную цену после нескольких минут выразительных пререканий с Лягиным.
Больше чем в четыре раза! Я не мог поверить своим ушам. Да уж, Ближний Восток – действительно дело очень тонкое.
Основательно закупившись продуктами и решив передохнуть перед возвращением к машине, мы уселись выпить знаменитого местного кофе под небольшим шатром между торговых рядов. Более вкусного напитка мне в жизни пробовать не приходилось. Кофе был приготовлен изумительно: чистейший пряный вкус гармонично дополняли, ни в чем не перебивая его, тонкие ароматы специй и трав.
Поставив опустошенный до дна стакан на низкий деревянный столик, я поднялся с подушек и встретился взглядом с девяти- или десятилетней девчонкой в ужасно грязной рваной абайе. Похоже, все время, пока мы тут сидели, она неотрывно наблюдала за нами из-за массивного колеса деревянной телеги, до верху груженной длинными салатовым арбузами. Она не просила милостыню, ничего не говорила, а просто молча и пристально смотрела на нас. Сжалившись, я вынул из пакета с покупками стопку хлебных лепешек и протянул ей. Она не шелохнулась.