Агами - стр. 19
Но сейчас ничего такого Дима-Чума не услышал. Не услышал и Трофим, он шёл последним, в десятке шагов за Димой, и сделал ещё пару – не сразу увидел поднятую руку Спиры. Тоже стал уставать, теряет зоркость, подумал Дима. Но Трофим не устал и руку видел. Это Дима понял, когда тот бесшумно подошел к нему. Трофим стал другим, лёгким и быстрым. Страшным. Готовым убивать и умирать.
– Тихо, – шепнул он, – беда. Не успели мы.
Дима-Чума, бывалый южнорусский крадун, почувствовал, как в его правую руку легла пластиковая рукоятка пистолета. Справно легла, ладно, так карманники опытные могут взять или положить человеку в карман всё, что нужно, будто само собой это случается, и не задумаешься.
– Держи, – почти неслышно сказал Трофим прямо в ухо Димы. – Глок, бесшумный, электромагнитный, обращаться умеешь. Восемь выстрелов у тебя. Семь используй, один себе оставь. Лучше не попадай к ним.
– Ты чего, братан, – горячо зашептал Дима, повернув голову, – нам осталось полдня, давай добавим ходу.
– Не суетись. Попробуем пройти. Но сначала здесь повоюем.
Взгляда со Спиры Трофим не сводил. Тот медленно разогнул пять пальцев на поднятой руке. Потом пятый согнул обратно.
– Малой группой взять хотят. Это хорошо, – выдохнул Трофим.
И начал командовать.
Дима-Чума не сообразил, как так вышло, но подчинился этому человеку сразу: скинул рюкзак и стал обустраиваться метрах в десяти, в ложбинке у поросшего низовым лесом русла высохшей лесной речки, вдоль которого шли весь день. Место оказалось идеальное для маскировки: куст можжевельника скрыл Диму целиком, а видно изнутри было хорошо.
– Я рюкзаки кину кучей на полянке, под твой обзор. Выведу бойцов сюда. Кто-то за мной пойдёт, кто-то останется рюкзаки смотреть. Обязательно останется. Тебя здесь никто увидеть не ждёт, подумают, что разбежались мы. Кто останется тут – твой. Стреляй, когда остановятся. Не торопись. Не попадёшь с семи раз – беги в овраг и по ручью. Шансов нет, но попробуй. Догонят – стреляй себе в висок.
– Не учи, – ответил Дима, – сделаю. Только приведи.
Он умел стрелять. В человека, правда, не пробовал до того, но сейчас об этом не думалось. Очень хотелось жить, и очень быстро стало идти время. А когда так, нет разницы, в мишень стрелять в тире или в человека в лесу.
Спира подошёл к ним. Снял рюкзак и опустился на землю, ноги его не держали.
– Ты чего колбой затряс? – зашептал из куста Дима. – Воевать будем, пацаны подъехали, мочить нас хотят.
Весело шептал, зло, но весело. И колбой не тряс, не боялся. Удивился, что Спира так сломался. А он нужен был сейчас.