Ага, влюбился! - стр. 52
Мне всегда казалось, что «сапожник без сапог» можно простить в любой профессии, кроме этой.
– Я не неустроенная в жизни, я свободная. Это модно и это круто, – уверенно заявила Оля. – И тебе я выбью зарплату вдвое больше, чем у выпускников вашего универа. Ну как, пойдёшь?
Пойти ужасно хотелось. Не из-за зарплаты даже, а для опыта. Но Оля… Я как-то очень настороженно относилась к ней с тех пор, как заподозрила в тайной любви к Карпову. Моя подруга давно перестала быть «лучшей», она стала просто другом детства, и я поумнела, научившись видеть и признавать недостатки друзей, но от этого не меньше любить их.
И вот теперь Северова предлагала мне то, о чём я могла только мечтать, жалуясь ей на предстоящую практику и неидеальное обучение.
Но Оля…
Это её увлечение… вернее, работа «гуру психологии» меня коробила. Мне казалось, она так привыкла постоянно вешать на уши людям лапшу, что и мне может навешать. Не со зла, а по профессиональной привычке.
– А подводные камни есть? – хитро прищурилась я, чтоб мои подозрения имели шутливую форму.
Оля знала, что я считаю, она слишком увлеклась этим обманыванием недалёких людей, но не стоило ей знать, что теперь я всерьёз опасалась за её честность по отношению ко мне. Что, если я по дружбе проморгаю какой-то момент, когда она мне солжёт или что-то недоскажет?
– По правде говоря, – призналась она, – есть один камень подводный…
Я вся обратилась в слух. Вот с этого и стоило начинать! Я – не Оля, меня никакая зарплата и никакие перспективы не удержат, если место придётся не по душе.
– Имя этому камню – Женька Карпов! – как-то торжественно объявила Северова, словно это известие могло меня порадовать.
– Что?! – возмутилась я, откладывая ложку. – Ты в своём уме! Это не просто подводный камень, это камень преткновения! Это ж как айсберг для Титаника!
– Вот! Это и есть основная мотивация для тебя – пойти и прекратить воспринимать его, как камень преткновения и как айсберг! – Она наклонилась к столу и тихо добавила: – Именно та история с ним не даёт тебе полноценно пользоваться своей жизнью и своей красотой, Ника! Как ты не понимаешь! Ты боишься потеряться в этом огромном мире, как тогда потерялась с Карповым в парке Монрепо!
– Какой бред! – я вальяжно откинулась на спинку стула и хмыкнула. – Бред, Оль! Я про Карпова вообще не вспоминаю, если мне о нём ты не напоминаешь!
А Северова напоминала о нём часто. Она всерьёз считала, что та история нанесла мне какую-то там глубокую психотравму, которую мой мозг и моё сознание отказываются признавать, и потому это так сложно излечить.