Афонские рассказы - стр. 43

Машина тряслась по дороге, и Варсонофий, пытаясь осознать услышанное, глядел на засушливый греческий пейзаж.

– Да, это действительно катастрофа. И давно?

Никанор с секунду подумал:

– Вроде бы в тот же день, когда тебя в больницу повезли. Да, точно, это был понедельник.

Варсонофий закрыл глаза. Память вновь приоткрыла свою книгу, богато иллюстрированную ночными кошмарами. Аспид уносил в бездну свою очередную жертву. Демоны яростно били мечами по треугольным щитам, требуя войны.

И война началась.

Эконом русского Свято-Пантелеимонова монастыря на горе Афон отец Рафаил очень часто размышлял над словами Спасителя: «Не судите и не судимы будете». В миру он был профессором социологии и знал, что у любого коллектива есть механизмы саморегуляции, и если в нем появляется какая-нибудь паршивая овца, коллектив всегда стремится от нее избавиться. В этом отношении действия фарисеев, побивающих камнями блудницу, были исходя из воззрений того времени весьма логичными и даже правильными. По этим законам в той или иной мере живет любое человеческое общество. Может быть, Христос имел в виду, что нельзя кичиться перед согрешившим своей мнимой праведностью, ведь уже апостол Павел учил в своем послании: «Но я писал вам не сообщаться с тем, кто, называясь братом, остается блудником, или лихоимцем, или идолослужителем, или злоречивым, или пьяницею, или хищником; с таким даже и не есть вместе. Ибо что мне судить и внешних? Не внутренних ли вы судите? Внешних же судит Бог. Итак, извергните развращенного из среды вас». По сути, как думал Рафаил, апостол языков предписывает более мягкое, но все же побивание камнями согрешающих.

Для эконома этот вопрос был занозой в его добром сердце. Возложенное на него послушание предполагало вынесение некоего суда над нерадивыми рабочими и нарушителями дисциплины, вплоть до их удаления из обители. Всегда, когда ему приходилось прибегать к крайним мерам, отец Рафаил очень переживал, и тогда он брал в руки Новый Завет, утешая себя словами любимого апостола Павла: «Разве не знаете, что святые будут судить мир? Если же вами будет судим мир, то неужели вы недостойны судить маловажные дела? Разве не знаете, что мы будем судить ангелов, не тем ли более дела житейские?»

А что же тогда имел в виду Христос, когда запрещал любое осуждение? Отец Рафаил понимал это для себя так. Господь говорил голосом любви, апостол Павел – здравого смысла. Любовь призывает сердце к бесконечному всепрощению, но здравый смысл, как уздой, сдерживает любовь, которая не должна ослеплять разум. Только Христос способен к всепрощению, человеку природой даны рамки. И если чья-нибудь любовь начинает отрываться от голоса разума, она очень быстро превращается в экзальтацию, и подвижник впадает в состояние прелести. И наоборот, когда здравый смысл начинает холоднеть и вырождаться в простой расчет, любовь напоминает о себе, разрушая пустые мудрования, которые, как соты, покинутые пчелами, уже не содержат в себе главного. Тогда любовь кажется безрассудной, но это не так – внимательный наблюдатель может только подивиться ее необычайной мудрости.