Афганский полигон - стр. 31
И напрасно Морозов пытался убедить, что наемник из Германии – слишком дорогое удовольствие. Не дороже, чем местные. А стрелку со стороны легче замести следы. Укатил домой – и нет его, как не было. Так что пусть Морозов не виляет. Рыльце в пушку, и сомнений нет. Кому, как не Слепцову, изучившему этого разгильдяя со всех сторон, знать, где собака зарыта?
Все это Роман узнал от Дубинина с месяц назад, когда позвонил в Контору, чтобы узнать, как дела и почему Николай Викторович не вызывает его для вынесения благодарности и угощения кофе с коньяком.
Дубинин сказал для начала, что лучше имя-отчество шефа Роману забыть, как будто он их никогда и не знал, и далее присовокупил остальное.
Роман не был удивлен таким поворотом, ибо изучил шефа ничуть не хуже, чем тот его. Теперь, когда гроза миновала, Слепцов ему, конечно, припомнит и свой страх, и умоляющий тон, и собачье заглядывание в глаза. Наверху, правда, он свои соображения не излагал, пусть там ищут, возможно, что-то и найдут. Но уже у себя в кабинете, в окружении родных стен, он спуску не даст. Тут уж будьте-нате, а он свое возьмет.
Роман чинно зашел в приемную, вытянулся у порога.
– Разрешите, товарищ подполковник?
Дубинин оглядел его серый поношенный костюмчик, надетый специально для такого случая, сиротский галстук, ботинки фабрики «Скороход», усмехнулся:
– Можешь, когда захочешь. Дверь закрой.
Морозов закрыл дверь, сел на стул, указанный кивком головы Дубинина.
– Че там? – спросил Роман, глянув на дверь шефа.
– Ничего хорошего, – отозвался Дубинин.
– Совсем?
– Ну почему – совсем. Хорошее всегда можно найти, стоит только посильней напрячься.
– И как сильно придется напрягаться? – гнул свое Роман.
Дубинин снова усмехнулся.
– Скажи мне, Морозов, по секрету.
– Ну?
– По дружбе, так сказать.
– Ну, давай, спрашивай! Отвечу как на духу.
– Ты вот почему сразу не признался, что на тебя ополчился кто-то из наших?
– И ты, Брут? – печально спросил Роман.
– Но по всему выходит, что это так, – развел руками Дубинин.
– По какому – всему?
– Да по всему! И та отписка, что ты составил, это просто филькина грамота, для отвода глаз. Разве нет?
– А черт его знает, – устало сказал Роман.
Он понял, что доказать ничего не сможет, хоть ты тут тресни. К тому же он сам был ни в чем не уверен. Да, список он составил, но сам при этом прекрасно понимал, что с тем же успехом мог бы его и не составлять. Потому как из тех, кто хотел бы его убить лично, в живых он не оставил никого. Разве что ожил кто-то? Но тогда это совсем другая история.
– Ты бы, капитан, был поаккуратней, что ли, – почти сочувственно сказал Дубинин. – Все-таки не абы где служишь. Зачем следом за собой такие хвосты волочить? Когда-нибудь нарвешься.