Афганский гладиатор - стр. 10
Командир батальона спросил:
– И ты, конечно, не преминул вмешаться, да?
– Естественно! Потому что солдат не раб. Он такой же человек, как и все в части, независимо от должности и званий. И относиться к солдату надо как к человеку, а не как к бестолковой скотине. Попробовал бы Гломов в училище так с курсантами поступить. Там в момент такому командиру жало свернули бы. А здесь можно творить, что хочешь? Не должно быть так!
Комбат что-то записал в настольном календаре и сказал:
– С этим случаем я разберусь. Ты мне насчет протеста против назначения в наряд ситуацию разъясни. А то получается, что мы, составляя график дежурств, скоро вынуждены будем чуть ли не спрашивать каждого, а сможет ли он тогда-то заступить в наряд или предпочтет другое время? Так, что ли?
– Не надо утрировать, Марат Рустамович. Если начальник штаба со своим помощником не в состоянии обеспечить составление графика нарядов, который исполнялся бы без сбоев, то грош им цена обоим. Конечно, во время службы всякое может произойти. Заболел кто-то, естественно, требуется замена. Но кто против этого? Никто. А что с сегодняшним случаем? Почему я так отреагировал на решение Гломова?
Подполковник проговорил:
– Вот это как раз я и хочу понять!
– Объясняю! По графику сегодня, в субботу 9 июня, дежурным по части должен был заступить старший лейтенант Булыгин. И первоначально его фамилию занесли в книгу. Но потом Гломов освободил Булыгина и поставил вместо него меня. Спрашивается, почему? Что, замполит роты по ремонту бронетехники внезапно заболел? Или у него что-то в семье произошло? Если так, то никаких вопросов. Но, оказывается, Гломов освободил Булыгина потому, что тому в понедельник, заметьте, не завтра, в воскресенье, а в понедельник предстоит ехать на партактив дивизии. А до понедельника к этому активу подготовиться надо. Как же, ведь Игорек Булыгин, которого еще полгода назад, если не забыли, на полигоне дембеля пьяные по танковой директрисе, как пацана, гоняли, стал у нас партийным «бугром», целым секретарем партбюро батальона. Упал на майорскую должность с подачи замполита части майора Василенко, который, в свою очередь в парткомиссию дивизии целые тома о состоянии дел в батальоне каждую неделю сбрасывает. И все до мелочи расписывает. Кто, что, где, сколько и с кем выпил, кто, когда, с кем и чуть ли не как переспал. Или скажете, вам это неизвестно? Известно. Потому и трясут батальон разные комиссии, что политруки наши стремятся резво по карьерной лестнице как можно выше взлететь. Они в почете, командный состав в дерьме! Нормально?