Аферистъ - стр. 8
– Эй, парни, хорош уже. Я замерз, открывайте!
Лестницы не было. Я орал благим матом. Перебрал все угрозы, какие смог вспомнить и даже выдумал несколько новых. Очень холодно. Руки и ноги потеряли чувствительность. Я уперся в стену, которая тоже оказалась мокрой и какой-то гнилой. Мне даже удалось подняться на метр. Но ступня скользнула и я упал навзничь. В глазах замелькали вспышки. Еще убиться не хватало. Потрогал затылок. Руке мокро и тепло.
Вдруг наверху раздался шорох.
– Эй, вашу так разэтак. Открывай трам-тарарам, – не жалел я горла.
В глаза мне ударил дневной свет.
Глава 2
– Ироды! Изгаляются над человеком. Креста на них нет, – какой-то дед совал мне свежесрубленный березовый шест.
Глаза резало. Но я заметил, что стены гнилые и деревянные. Что за фокусы?
Я напрягся, чтобы подтянуться, но это получилось неожиданно легко.
– Здравствуйте. Спасибо Вам, а то я уже отчаялся.
– Господь милостив. Меня послал. Я тутычки коров пасу. Это вас, барин, разбойные люди так оприходовали?
– Еще какие разбойные. Так я, получается, всю ночь и утро просидел? А показалось полчаса.
– Это потому, что в беспамятстве были. Шандарахнули дубиной. Вон затылок весь разбили.
– Ответят за затылок. Тут моя одежда нигде не валяется?
– Так чего ж ей валяться? Забрали все подчистую. Это Елизаровские шалят, как есть они.
– Елизаровские, братья, что ли?
– И братья, и дядья их, и отцы с дедами. Все Елизарово испокон веку разбойничает. Сюда только не ходили, вроде как рядом. Остерегались. Да вишь, как оно. Вы пришлый. Они и позарились, значит.
– А вы кто?
– Ефим. Пастух мирской. Пастушонок еще со мной.
– Машины не слыхали, не видали?
– Отродясь не было. Разве только господа привезли? Да я бы знал. У нас только мельница у омута.
Глаза мои привыкли к свету, цветные пятна прошли. Я увидел, что старик босой, в штанах и рубахе грубого полотна. С прорехами на локтях. Подпоясан веревочкой, однако в берестяных ножнах торчит деревянная рукоять.
– Мне бы в Меряславль как попасть.
– Так сразу не попадете. Да и образ у вас не подходящий. И горячка может сделаться от шишки. Полежать надобно. У нас тетка Барвиха травами пользует, сродница моя. И живет, как раз за деревней. К ней сейчас Николку пошлю. Заодно попросит, чем страм прикрыть.
Мы прошли метров двести. За ольшанником на поле лежало стадо разномастных коров.
– Николка, – крикнул дед.
Мальчишка лет десяти вскочил с лежки в тени и испуганно уставился на меня.
– Вишь, лихие люди барина попортили. Беги к Барвихе, обскажи все, как есть. Мол, догола раздели да ошеломили в кровь. Пусть штаны с рубахой сыщет. Как оденется, чичас и придем.