Афера - стр. 28

Но на этом он не остановился. Рука его ползет ниже, и ныряет под юбку. Металлический ствол отодвигает трусики, и я чувствую холод оружия кожей. Плотоядно улыбаясь, он проводит металлом между складок, чуть надавливая. Меня охватывает ужас, кажется, что сейчас я просто потеряю сознание от страха.

– Пустите меня, пожалуйста, – всхлипываю, чувствуя, как по щеке катится слеза.

Мужчина зловеще улыбается, от его оскала меня лихорадит и немного подташнивает.

– Будь хорошей девочкой, и проблем у тебя не будет. – Шипит он, наклонившись к моим губам, обдавая меня запахом сигарет. – А надумаешь слиться, – и он резко вводит в меня дуло пистолета, вырывая у меня громкий всхлип и рыдания. – Я найду тебя. И тогда таким нежным я не буду. Поняла меня?

Я киваю, готовая согласиться на что угодно, лишь бы только он прекратил и оставил меня в покое.

Он медленно вынимает из меня дуло пистолета, так же медленно ослабляет хватку на моих волосах. Кивает своему напарнику, и тот отпускает мои руки. Ноги не держат меня, и я падаю на пол, как подкошенная. Слезу градом катятся из глаз, я не помню, чтобы когда-то мне было так страшно, как сейчас. Слышу, как мои мучители выходят из квартиры, громко хлопнув за собой дверью. Но, вместо желаемого облегчения, меня начинает все сильнее трясти от пережитого ужаса.

С трудом я поднимаюсь и плетусь на кухню. Наливаю в стакан воды и, стараясь разлить, как можно, меньше, подношу ко рту. Делаю пару глотков, но легче не становится.

Думала, что меня отпустят просто так? Какая же я дура!

Вспомнив про мини-бар, тянусь к бутылке с виски. Открываю и делаю глоток прямо из горла. Алкоголь обжигает горло и ползет по пищеводу огненной змейкой. Мужественно делаю еще глоток. И через минуту чувствую, что руки стали дрожать меньше.

Возвращаюсь в комнату, нахожу на кровати мобильный.

Я знаю, что выбора нет.

«Когда вылет?» – Отправляю смс Гордееву.

Павел Гордеев был циничен и спокоен. Ведь обычно ему было просто скучно. Привычка наблюдать за всеми вокруг привела к тому, что его практически никто не мог удивить. Круглосуточный режим вседозволенности, в котором проходила его жизнь, давно стал обыденным. Женщины не удивляли, деньги стали привычным спутником, и единственное место, где ему все еще было интересно, – это лаборатория. Только там он мог воплощать в жизнь свои идеи, которые вихрем кружили в голове. Они не иссякали, наоборот, их становилось все больше. Благо, что и возможности для их реализации росли.

Ночью, когда Кристина вернулась в спальню, он так и остался в гостиной. Налил себе вина. Выкурил сигарету. Потом еще одну.