Аэротаник - стр. 87
Глянул еще раз, опять вроде знакомым мне этот тип показался. Батюшки, сообразил, я ведь в молодости очень похожим на этого был. Странно, думаю, а потом задумался и спрашиваю:
– Это, самое… понял ли я правильно, что пребывание мое здесь временно? А что же будет, когда хозяин вернется?
– Все, дорогой Федор Тимофеевич, зависит от вас. Ностальгия по своему времени неизбежна, ибо вы воспитаны до Реполлюции и несовершенны. Стремление к новому, справедливому коммунистическому будущему хоть и сильно выражено в вас, но не в такой степени, в какой оно развито у ныне живущих на этой планете. Как только чувство тоски по старому режиму захлестнет вашу полусознательную субстанцию, вы, по всей видимости, больше не сможете удержаться в предоставленных нами условиях и вернетесь назад в свое дореполлюционное время. А пока знакомьтесь, изучайте, смотрите, запоминайте. Ну а теперь, как говорится, занавес.
Нажав на одну из кнопок пульта, Тир развернулся на кресле к той стене, на которой отсутствовали приборы. И тотчас белая поверхность стала вдруг похожей на молочное стекло, а потом и вовсе стала прозрачной. Вид из возникшего в стене окна, как сон наяву, представлял тот самый город будущего, которым мы с тобой, Паша, грезили. Но разве мы могли представить и десятой доли того, что я увидел на самом деле. Город сверкал своей красотой и зеркальностью, удивительным переплетением дорог и дорожек, мостов и мостков, причудливых архитектурных сооружений из серебристого металла и зеркального стекла, с башенками и круглыми куполами. Здания были и шарообразные, и ровные кубической формы, и бесформенные вовсе или в виде спиралей. Нигде ни хрущевок, ни сталинских домов, и вообще никакого нашего старья. В то же время на различных уровнях всех этих архитектурных сооружений висели сады и парки, били ввысь фонтаны. На дорогах виднелись мягко и ровно двигающиеся автомобили вроде нашей Чайки, но только с прозрачной куполообразной кабиной и с крыльями на заднем капоте по бокам, как в Америке. Помнишь журнал? Однако вместо колес у них, как я из окна разглядел, были воздушные подушки. А может магнитные, не знаю. Далее, в небе летало множество разнокалиберных летательных, вроде лодки, аппаратов размером с автомобиль, ну и большенькие тоже попадались. Примитивных самолетов с крыльями уже и не видно было нигде. Парки и сады, а также некоторые районы города были накрыты гигантскими прозрачными куполами, видать от дождя и снега. Люди мелькали на улицах стройные и красивые, все в серебристых, облегающих тела костюмах. Они радостно приветствовали друг друга. Там и сям группы людей играли в какие-то интересные игры, пели хором, танцевали, держась за руки, и как-то все математически, что ли, в учебных целях, а не просто так. Я зачарованно глядел на эту картину и, наверно, с открытым, чужим правда, ртом. Робот между тем после Туликова получил задание играть и другие мелодии, но уже мне не знакомые. И, как человек, много лет проработавший преподавателем музыки, должен был признаться себе, что счастливый народ и музыку сочиняет замечательную, фантастическую прямо. А электрозвуки были удивительно интересными, хотя и непривычными. Где уж нашему пресловутому твисту «Черный кот» в исполнении этой вульгарной Миансаровой до этой красоты, хоть и не человеком исполненной, а продуктом его жизнедеятельности – роботом Кибер 18. Но вот вскоре Тир прервал мои размышления: