Адъютант палача. Книга 1 - стр. 8
А ведь дело в обычной пропаганде: мол, мы хотим восстановить прежнюю власть, землю от можа до можа, предоставить всем народам равные права и прочую чушь. Утопия? При этом большая часть польской, простите, литвино-русской знати ведётся на этот глупый девиз. Более того, она готова за это умирать. Уж мне ли не знать настрой своих братцев. Зенон – офицер русской императорской армии, а Винцент вышел в отставку два года назад в звании штабс-капитана. Ян уволился из гвардии и выучился на инженера, что не снимало с него обязанности служить стране. Михаил ещё слишком молод и вместе со мной учится в Пажеском корпусе. Прошу заметить, что все мы давали присягу, от которой нас никто не освобождал. При этом я уверен, что в случае неудачи многие из этих псевдополяков начнут искренне каяться перед русской властью, дабы сохранить имущество и желательно избежать ссылки. Но это пока дела будущего.
Я-Юзеф скоро заканчиваю Пажеский корпус и готовлюсь стать кавалергардом. Прониклись? Гвардии кавалерист и мятежник в одном лице. И это нормально для нынешней России. То есть власти добровольно учат и воспитывают своих врагов. Надо заметить, что за девяносто лет ничего не изменилось. Как и в СССР, власть всё так же заигрывает с национальной элитой, к которой относится моё здешнее семейство. Мне подобной политики не понять, но у Петербурга свой взгляд на происходящее в сепаратистски настроенном крае. А ещё в Польшу вкладываются какие-то колоссальные деньги, которые даже не снились другим регионам империи.
Понятно, что Витебской или Виленской губерний это касается в меньшей степени. Зато жители Царства Польского катаются как сыр в масле. По меркам остальной России, конечно. Главной силой, недовольной сложившейся ситуацией, была шляхта и ксендзы. Но до поры до времени потуги высокородных панов поднять мятеж игнорировала буржуазия, мещанство, мастеровые и зажиточные крестьяне. Основной причиной того, что жители других сословий готовы поддержать мятеж, стал небольшой экономический кризис после поражения России в Крымской войне, а также нежелание властей возвращать полякам Конституцию образца 1815 года. Пропаганда работала грамотно, и часть людей поверила, что в случае независимости на Польшу прольётся золотой дождь из франков, фунтов и прочих талеров. То, что при этом для местных предпринимателей закроется огромный российский рынок, агитаторы и пламенные ораторы скромно умалчивали.
Примерно эту чушь сейчас нёс мой нынешний старший брат Ян, он же представитель Литовского провинциального комитета