Адвокат дьяволов - стр. 55
И надо признать, достиг он в ней невиданных успехов! Создать с нуля политическую партию, которая стала бы не только массовой, но и парламентской на протяжении двадцати лет, – такого мир давно не знал!
Меня часто спрашивают: какой Жириновский в личном общении? И я отвечаю, что знаю его как спокойного, уравновешенного, внимательного человека, умеющего не только говорить, но и слушать, иногда уставшего, немного сентиментального, с хорошим чувством юмора и начисто лишенного высокомерия и ханжества.
Конечно, годы напряженной, хотя и любимой, работы дают себя знать. Но несмотря на солидный возраст и высокое положение, которое Жириновский занимает сейчас на российском политическом олимпе, из него, словно черт из табакерки, нет-нет да и вылезет тот остроумный, крикливый, задиристый Жирик, которого мы все помним – герой многочисленных анекдотов и любимец молодежи. Если хотите, он – панк официальной российской политики. А то, что он еще и флагман русского национализма, – это совершенно бесспорно.
И все же мне лично Жириновский был всегда интересен как простой человек.
Однажды Владимир Вольфович поехал поздней осенью на Кипр, чтобы отдохнуть там от суеты, но ему не позволили этого сделать местные жители-киприоты. Они не давали ему возможности спокойно пройтись по улочкам вымершего Пафоса, зазывая в свои пустые магазины и ресторанчики. И знаете, он, несмотря на всю свою усталость, не отказывал им в общении!..
Как-то утром, спустившись из номера в ресторан на завтрак, Жириновский неожиданно услышал русскую речь и увидел сидящих поодаль от него трех здоровенных парней в футболках и спортивных штанах. Он подошел к ним сзади и, неожиданно хлопнув рукой по плечу одного из этих русских богатырей, рявкнул:
– Ну, что, братва, когда будем прописываться?
Парни с угрожающим рыком повернули головы и… увидев стоящего перед ними в такой же майке и штанах Жириновского, в один голос радостно воскликнули:
– Вольфович!..
Потом, расставаясь, они попросили его сфотографироваться с ними на память. Фотоаппарат дали секретарю Жириновского, а он сам заставил своих новых знакомых снять с себя золотые цепи и надел их все на себя.
– Я же для вас авторитет? – спросил он с улыбкой. – А чего у вас цепи такие разные?… Эта толстая, а эта еще толще… Наверное, неспроста, а?…
Парни смущенно заулыбались, признавая безусловный авторитет и верховенство над собой Вольфовича.
Возможно, я расскажу еще и другие забавные истории, которые происходили с Жириновским. Вспомнил я это к тому, чтобы продемонстрировать поразительную способность Владимира Вольфовича находить общий язык с любой аудиторией. И невозможность для него долго обходиться без такого общения.