Адвокат дьяволов - стр. 4

В то время, когда Лимонов, вспоминая, читал мне эти строки своего стихотворения, сидя на привинченном к полу стуле в следственном кабинете Лефортовской тюрьмы (где решетки на окне лукаво скрыты за цветной мозаикой стекол), ни он, ни я, конечно, не знали и не могли знать того, что будет с нами через год или два, где и как пройдет в действительности судебный процесс и чем он завершится.

Но в стихах говорилось о смерти. И это звучало ужасно. К тому же опять же этот Саратов!.. Мрачное пророчество, не предвещавшее ничего хорошего.

– У меня случаются озарения. Такое было не раз, – проговорил Эдуард. – А ты бывал в Саратове?

– Бывал, – ответил я подавленно. – Я там учился в институте. Случайно оказался. После армии…

– Ну, вот видишь, судьба! – снова ухмыльнулся Лимонов. – Значит, ты там уже все знаешь.

Меня это обстоятельство мало утешило. И уж совсем не хотелось снова оказаться в Саратове (о котором у меня еще со студенческой, голодной, советской поры сохранялись не самые лучшие воспоминания) ровно через двадцать лет!

Я действительно попал в Саратов случайно: не решался после службы в армии поступать в МГУ на юридический факультет, где был большой конкурс и еще всякие льготные квоты для представителей национальных советских республик, но хотел непременно учиться на дневном отделении. А в советские времена в Москве такой факультет был только один – в МГУ! И тогда я, по настоянию матери, которая нашла каких-то знакомых в Саратове, готовых меня приютить, и где был юридический институт с дневной формой обучения, поехал туда с четырьмя палками дефицитной копченой колбасы.