Адвокат дьяволов - стр. 25
А в письме, помимо нескольких личных просьб, Лимонов сообщал мне следующее:
«…28-го здесь в колонии меня посетили представитель (советник) президента по помилованию Приставкин, и с ним Ландо и другие лица. Приставкин звучал очень уважающе, сказал, что «мне стыдно, я при галстуке, а вы в робе». Жали руки и сказали, что сделают все для досрочного освобождения… 29 мая я был вызван на административную комиссию по УДО. Мне сказали, что решение переносится на следующую комиссию… Здоровье, самочувствие и настроение: все в порядке. Много воздуха. Лицо и руки загорели… Обнимаю…»
Мне было понятно, что все эти подробности последних майских дней, при всей их важности, Лимонов, уже превратившийся в опытного зэка, написал в большей степени для лагерного начальства, чем для меня.
Позже, в 2005 году, в своей книге «Торжество метафизики» он подробно опишет и посещение колонии «патрицием» Приставкиным, и все перипетии, связанные с его условно-досрочным освобождением, и свои взаимоотношения с «хозяином» зоны и его подчиненными.
Могу лишь пояснить относительно упомянутого Лимоновым Ландо.
Я хорошо и давно знал этого человека. В тот момент, о котором идет речь, Александр Ландо занимал должность уполномоченного по правам человека при администрации Саратовской области. Экстравагантный губернатор области Дмитрий Аяцков любил людей тоже экстравагантных. Ведь до этого Ландо был простым преподавателем административного права в Саратовском юридическом институте, но прославился в 90-х годах призывами легализовать проституцию и начать этот процесс с родного города.
(Вообще, вероятно, желание быть первыми в вопросах секса свойственно саратовцам. После Октябрьской революции 1917 года, как известно, именно в Саратове местный Совет рабочих и крестьянских депутатов первым принял решение об обобществлении женщин. Тысячи горожан бросились тогда бежать из Саратова на юг к белым, увозя с собой своих жен и дочерей. И вот после очередного развала страны в 1991 году именно из Саратова прозвучал первый призыв к легализации проституции!)
Слухи о возможном открытии в Саратове первых публичных домов всколыхнули общественность всей страны: Ландо ругали и поддерживали, обливали грязью и осыпали лепестками роз, предавали анафеме и возносили до небес! А Аяцков взял да и назначил его главным по правам человека в области.
А вообще-то Ландо был неплохим мужиком. И помощница у него была – высший класс: очаровательная огненно-рыжая Жанна!..
Но вернемся к письму Лимонова. Оно шло ко мне две недели – слишком долго. И я понял, что необходимо снова срочно отправляться в Энгельс.