Адвент - стр. 12
у неё были шикарные кудри почти до пояса
а приходила домой Ира поздно
потому что была трудоголиком
и никак не могла она раньше часа начать мыть волосы и потом их сушить
пока ототрёшь всё белое
пока двести трусов погладишь
и никак
и в результате Ира всё-таки сушила волосы
уже после часа ночи
и её финансовый звездоносец
в фирменных трусах
просыпался с бранью
а однажды не выдержал совсем
и попытался Иру ударить
но у неё в руке в этот момент был уже не фен
а стакан горячего молока из микроволновки
и она его вылила ему прямо в трусы
от Calvin Кlein
он перестал соображать на минутку —
вверх или вниз пойдут акции
он визжал, а Ира смеялась
так вот они и развелись
потом Ира долго не могла смеяться
и теперь, возможно, ей не так просто
это делать
когда понимаешь, что смех не выход
наступает тупик
есть такие вещи как депрессия, например
тупик, из которого нужно долго и трудно
выбираться
или просто – жизнь
которая течёт, как песок сквозь пальцы
вечная, как солнце – а ты не вечен
они не виделись тысячу лет
Аня отдалилась от всех подруг
но и Ира тоже ни с кем из них не видится
все как-то отдалились
и вообще: что-то ведь было, обещало, брезжило
и вроде что-то сбылось – не то чтобы ничего
всё вроде бы не так уж плохо
откуда же это ощущение конца, тупика
почему кажется, что ничего больше не будет
кроме вечного повторения,
из которого никуда не выскочить
и можно ли вообще из этого выскочить
и если да – то куда
есть ли что-то ещё, кроме всего этого
и что с этим делать
3
В темноту за окном понемногу подливало жидкого света. Тающая, оплывающая картина была видна во дворе: серая слякоть, среднее между снегом и водой, серые ледяные дорожки и горсти песка на них, капли на ветках, редкий снежок. Сквозь сон Костя слышал, как втыкаются капли воды в жестяные карнизы. Создавался непрерывный ритм: стук и вибрация, треск и шлёпанье, эхо самого двора и эхо водосточных труб. Костя, с закрытыми глазами, под этот концерт видел асфальт, близко-близко, с серо- зеленоватыми пятнами и вкраплениями, как будто он поднёс этот асфальт к глазам.
Аня и Стеша ушли. Дома никого не было. Костя долго стоял, прячась за шторой, и наконец решил, что вынесет мусор и заодно посмотрит на снег. Костя любил снег с детства и, будучи ещё совсем мелким, бесконечно пытался вообразить плоскость, проведенную через каждые три произвольные снежинки.
Костя вышел с мешком и всё время, что шёл к помойке, через двор, а потом через улицу наискосок, ни о чём не думал. Это было лучшее занятие на свете. Думание ни о чём можно пить через трубочку, наслаждаясь, и это никогда не надоест.