Адское ущелье. Канадские охотники (сборник) - стр. 23
– Это ты предлагаешь, малыш Франсуа, – отозвался Жак.
– Делай как хочешь, вот только мы можем попасть в неприятную историю в этой стране, – высказался Жан, природная терпеливость которого, казалось, смешивалась с разумной дозой осторожности.
Франсуа, недолго думая, направил свою лошадь к основанию столба, встал на стременах и, даже позабыв о перекинутом за спину винчестере, полез по столбу, используя, как хороший акробат, силу своих рук и ног.
Он приблизился к железному держателю изолятора и оказался лицом к лицу с покойным Бобом. Огромные глаза повешенного были открыты, а изо рта выступал жуткий фиолетовый язык.
– Да он еще теплый! – удивился юноша.
– Тогда его надо снять со столба, – заявил Жан, присоединившийся к ранее выраженному мнению младшего брата.
– Веревка внизу завязана узлом. Пусть кто-нибудь из вас развяжет этот узел и потянет веревку… Джентльмен не грохнется с лету, а потихоньку соскользнет.
Жан расстался с седлом и выполнил указания брата. В результате мистер Боб Кеннеди покинул воздушное пространство и оказался без толчков и сотрясений у подножия своей виселицы.
– И правда: джентльмен еще живой, – проговорил Жан, в то время как Франсуа соскальзывал со столба.
Лесных и степных бродяг, привыкших, как наши молодые люди, к различным происшествиям в своей полудикой жизни, никогда не пугают обмороки. Джентльмена, или – как иронически говаривал один из жителей Центральной Франции – «монсьё», быстро раздели до пояса и положили на землю.
– Надо его растереть, и посильнее! – сказал Жак, тогда как Жан тщательно разглядывал веревку. – Это восстановит циркуляцию крови.
Вечно торопящийся Франсуа принялся так энергично растирать грудь повешенного, что она вскоре местами покраснела.
– Эй, старшой! – обратился Жак к занятому изучением удавки Жану в ожидании момента, когда надо будет сменить Франсуа. – Что там тебя так заинтересовало?
– Да он еще теплый!
– Да ничего… Просто я думаю, что работу сделали плохо. Веревка совсем новая и не намылена… Узел слишком широкий… Джентльмену повезло…
– Твоя очередь, Жак! – прервал их запыхавшийся Франсуа. – Я больше не могу! Уфф!..
Франсуа выдержал минут десять, Жак продержался четверть часа.
– Лошадиная работа, – сказал он в комическом запале, – а он не шевелит ни ножкой, ни лапкой. И тем не менее он покраснел, как лис с содранной шкурой.
– Если с тебя хватит, малыш, я сменю тебя.
– Давай! И попробуй сделать лучше… Что же до меня, то я всю ладонь чуть не стер.
Жан весьма добросовестно растирал Боба минут двадцать, притом так неистово, что даже вспотел. К пациенту начала возвращаться жизнь.